Король мошенников
Шрифт:
– Насколько мне известно, – выкрикнула Виктория, – у мистера Лейси имеется твердое убеждение насчет ликвидации этих активов, и я считаю это предложение для компании оскорбительным. Решившись на этот шаг, мы тут же оказываемся не у дел. Эти активы являются финансовым показателем использования заемных средств нашего банка. Кроме того, есть основания считать, что некоторые наши месторождения весьма и весьма многообещающи. Так что до настоящего кризиса пока далеко.
– Если это так, то мне бы очень хотелось услышать от вас определение кризиса, – бросил
– У меня этих акций целая куча, – вмешался другой «акционер», – и я не хочу, чтобы они превратились в пустые бумажки!
– Это самый худший квартальный отчет о работе компании за последние двадцать лет, – подхватил следующий.
Затем в конференц-зале поднялся такой шум, что Виктории пришлось захлопать своими изящными, совершенно непропорциональными по отношению к массивному телу ладонями. Иначе присутствующие не утихомирились бы.
– Прошу вас – не говорите все разом! – крикнула она.
Но споры продолжались. Бино наклонился к Томми:
– Плод созрел, его нужно только сорвать. Вам даже не потребуется всех пяти миллионов. Делайте предложение.
Томми посмотрел на Алекса. Тот отрицательно помотал головой, и Томми откинулся на спинку стула. Решил подождать, как, наверное, поступил бы его брат Джо.
Бино почувствовал, что дело застопорилось, и незаметно подал знак Теодору. Пришло время сыграть сцену «перекрестный огонь».
– Мисс Луна, я прошу сделать короткий перерыв, – громко произнес Теодор. – Мне нужно переговорить с партнерами в Техасе.
Шум в конференц-зале стих, как и предполагалось в партитуре, так что Викторию стало хорошо слышно.
– Это кстати. Я думаю, нам всем нужно немного охладиться. Объявляю короткий перерыв.
– Откуда я знаю эту толстую профуру? – удивился Томми. – Не могу, бля, точно определить, но уверен, что откуда-то знаю. Что касается дырки, даже если она такая вот уродина, у меня, бля, охеренное чутье.
– Пойдемте найдем место, где можно поговорить, – предложил Бино.
Он вышел вслед за Томми и Алексом из конференц-зала. «Акционеры» в это время продолжали обсуждать катастрофический поворот событий, проклиная падающий курс акций и негодуя на одного из главных держателей, который их продает. Бино завел Томми и Алекса в пустой кабинет.
На двадцать четвертом этаже помещения были не столь впечатляющими, как на двадцать пятом. В большинстве кабинетов половина стены от потолка была из декоративного шероховатого стекла с ледяным узором, что создавало ощущение открытого пространства.
Бино в нерешительности потоптался на пороге.
– Прошу извинить, но мне нужно в туалет. Сейчас вернусь. – Он закрыл дверь, сосчитал до десяти, затем открыл и быстро вошел с возгласом: – Я так и знал!
Томми и Алекс повернулись в его сторону.
– Он здесь, этот мерзавец. Я так и знал!
– Кто здесь? – спросил Томми.
– Доктор Саттон. Я видел, как он разговаривает с этим подлым Теодором Ланманом, который попросил сделать перерыв. Они как раз вошли в кабинет напротив.
– Ты думаешь, он затевает с этим парнем какое-то дело? – встревожился Томми.
– Конечно, – удрученно проговорил Бино. – А как вы думаете? Не затем же он пришел на это собрание акционеров, чтобы сделать доклад о сейсмографах. Мы в дерьме. Если бы вы не слушали его, – он показал на Алекса, – то мы могли бы уже стать владельцами компании.
– Где он? – спросил Томми, открывая дверь. – Пошли посмотрим. – Бино и Алекс последовали за ним.
Рядом с дверью в кабинет, куда вошли заговорщики, Томми углядел еще одну и открыл. За ней оказалась приемная, расположенная между кабинетами двух ответственных менеджеров. В одном сейчас находились Теодор и Даффи, другой пустовал.
Они вошли в приемную, отделенную сверху от смежного кабинета «морозным» стеклом. Было слышно, как Даффи что-то оживленно говорит, но разобрать слова не представлялось возможным. Наконец Бино удалось включить на столе телефон громкоговорящей связи, и они услышали разговор. Разумеется, все соединения были сделаны заранее. Затем он выхватил из кармана портативный диктофон и нажал на кнопку записи.
– …Я поступил в точности как мы планировали, – произнес Теодор. Сквозь стекло было видно, что он держит лист бумаги. – Вот бланки заказа на продажу.
Даффи стоял лицом к нему. Курчавые эйнштейновские волосы придавали его силуэту забавный вид.
– Я же говорил вам, мистер Ланман, что они не узнают, кто продает. А курс будет падать. Он сейчас уже где-то в районе пятерки.
Бино, Алекс и Томми присели на корточки вокруг громкоговорящего телефона. Диктофон работал, документируя «предательство».
– Я позвоню моему брокеру и выгружу на рынок остальные акции. Это должно потянуть их вниз, к четверке. Когда держатели уже отчаются продать, я возникну со своим предложением. Средняя цена получится совсем даже неплохая, примерно шесть.
– Так давайте же примемся за работу, – сказал Даффи, и они вышли из кабинета.
Бино выключил диктофон.
– Если Саттон рассказал ему о нефтяном месторождении, то почему он продает свои акции? – спросил Томми, сдвинув брови. Бизнес всегда был для него трудным для понимания. Это не то что прижимать публику, где просто идешь и делаешь дело. В бизнесе все пытаются блефовать, дурачат друг друга. Иногда это просто какой-то бред собачий.
– Все очень просто, – медленно произнес Бино. – Он хочет снизить цены на акции настолько, чтобы основные акционеры запаниковали и продали их ему прямо сейчас. Он заберет контрольный пакет компании почти даром.
Томми посмотрел на Алекса:
– Это так?
Алекс подумал секунду, затем кивнул. Он уже сам стал немножко верить во всю эту лажу.
– Да… наверное… Покупая контрольный пакет прямо здесь, на собрании акционеров, он совершенно не зависит от рынка. Кроме того, избежит пятидневной процедуры расчетов по биржевым сделкам, которая существует на фондовой бирже. Должен признаться, довольно неглупо.