Король (не) желает жениться, или Фиктивная семья для монарха
Шрифт:
– Кажется, Роберт обгоняет твоих стражников. Пора им усилить тренировки, – замечаю с усмешкой, наблюдая за игрой сына, заодно пытаясь отвлечься от притяжения короля.
– Да, мальчик молодец, – отвечает он с улыбкой. – Придется попросить его тренировать их по утрам и вечерам.
Обычный разговор, но тембр голоса Генриха заставляет мои чувственные рецепторы вновь заработать в полную силу. Глубоко и часто дышу, чтобы прийти в себя. Интересно, король испытывает тоже самое?
– А ты? – начинаю вопрос и замолкаю.
Такое не спрашивают.
– Да, я тоже, – он понимает меня с полуслова. – И раньше было, но это место поистине волшебное.
Значит, все–таки место виновато. Уверяю сама себе, но в душе осознаю, что не только оно.
– Я так не могу! – специально повышаю голос, чтобы вырвать себя из чувственного плена.
– Если ты полагаешь, что я пристаю из–за предложения об участке, то ты ошибаешься. Я бы в любом случае приставал.
– Хм, честный король – это что–то новенькое, – усмехаюсь.
– Серьёзно! – он отодвигает меня от себя и разворачивает лицом. – Можем прямо сейчас поехать и оформить землю по твоим правилам! И пункт пропишем, что ты не должна мне за не него ночь! Но это не значит, что ночи не будет.
Пристально смотрю в глаза Генриха и ищу там, сама не знаю, что.
Наверное, совесть. Причем, свою. Ведь я не могу принять его подарок, только не прямо сейчас.
Если задуманное на дне рождении выгорит, то участка не будет. И ночи тоже не будет.
Черт, я не уверена, о чем буду жалеть сильнее.
– Нет, – решительно качаю головой. – Давай отпразднуем мой день рождение, а там вернемся к этому вопросу. Если не передумаешь.
– Боишься, что я принимаю решения не мозгами, – усмехается Генрих. Молчу. – Ладно, будь по–твоему. Но тогда и от меня будет одно условие.
Глава 14
День моего рождения. Знаменательный день.
Иду по узкой тропинке к белоснежной арке. Количество цветов на ней поражает. И они все живые.
По обе стороны от меня стоят ровные ряды стульев. На каждом сидят люди. Их лица сливаются в одно мутное пятно. Я слишком нервничаю, слишком сосредоточена на конечной цели, чтобы отвлекаться на них.
Он стоит там. Мужчина, о котором я не смела мечтать ни в одной из своих фантазий. Человек, на которого затаила обиду, но потом простила.
Генрих.
На нем надет строгий костюм. На руке сверкает родовой перстень. И моя душа согревается от одной мысли, что скоро я официально вступлю в его род. А вместе с ним и Роберт. Наш сын.
И все проблемы будут решены. Навсегда.
Путь кажется мне бесконечным, но в итоге я у цели. Застенчиво улыбаюсь Генриху. И на сердце почему–то снова теплеет.
Когда наше физическое притяжение успело перерасти в духовный союз?
– Жених и невеста готовы? – спрашивает нас белый жрец.
Замечаю его только сейчас.
– Да, –мы с Генрихом говорим синхронно, от чего снова улыбаемся друг другу.
Он берет мои ладони в свои и не отпускает, пока проводится ритуал.
– Знает ли кто–то причину, по которой эти двое не могут вступить в брак? Пусть выскажется сейчас или замолчит навеки! – громко звучит голос жреца, отдаваясь эхом от гор.
Моим ушам больно, я пригибаюсь и не сразу замечаю шевеление в рядах зрителей.
– У меня есть! – произносит кто–то.
Все поворачиваются в сторону смельчака.
Я пока еще не нервничаю, в душе по–прежнему безмятежность и ощущение безграничного счастья. Генрих решит любую проблему. К чему теперь мне волноваться?
– Говорите! Только представьтесь сначала, – требует жрец. – И помните, свет не простит ложь. Покарает за нее!
– Я в курсе, – кивает этот человек. – Только не думаю, что нуждаюсь в представлении. Я Киприот, король Ксандрии. А это моя дочь Гризельда.
Только сейчас мне удается их рассмотреть. Размытое пятно становится четким.
– Прекрасно, ваше величество. Мы слушаем, – кивает жрец.
– Эта девушка – преступница! – Киприот указывает на меня. – Она утаила наследника от отца!
Все вокруг ахают.
Червячок тревоги впервые появляется внутри моей груди.
– И что? – спокойно отвечает Генрих. – Он ее бросил.
На сердце сразу становится легче. Я ведь знала, что мой жених все уладит.
– А то, что это твой сын, Генрих, – слова Киприота раздаются, как гром среди ясного неба. – Ключик к спокойному правлению без заключения брака все время рос в моем королевстве. Забавно, не так ли?
Киприот вместе с Гризельдой усмехается. А мне становится страшно. Паника нарывает с головой, не давая вдохнуть полной грудью.
– Милый, какая теперь разница? Наоборот, все чудесно складывается, ведь правда? – лепечу растерянно.
Но Генрих смотрит на меня, как на главного врага народа. Поворачиваюсь к гостям и замечаю моего мальчика, Роберта. И его глаза полны осуждения. Ведь я ему лгала.
– Что будете с ней делать? – равнодушно спрашивает жрец.
– Генрих, отдай ее мне, – говорит Киприот, – я с ней разберусь.
– Нет, – он качает головой, – я сам справлюсь. Стража! Мальчика забрать, а девицу кинуть в пруд к пираньям.
Почему–то обезличенное обращение «девица» ранит больше всего. И я не сразу осознаю, что меня грубо хватают и тащат куда–то. Прямо так, в красивом белом платье.
Понимаю, что конец близко, когда вижу перед собой гладь пока еще спокойного озера.
– Нет! – вскрикиваю. – Ведь нас так тянет друг другу! – словно очнувшись, пытаюсь воззвать к милосердию Генриха. – Не оставляй ребенка без матери!