Король Островов
Шрифт:
— Сирена, Лан привез нам неприятные новости.
Эйдан протянул к жене руку, приглашая ее сесть, и она опустилась в соседнее с ним кресло.
— Что такое?
— Ламон и Урсула на Гебридах. — Рука Лахлана, лежавшая на шее Эванджелины, едва ощутимо напряглась. — Старая карга сказала, что с ними ребенок, и заявила, что ребенок мой.
— О, Лахлан! — Сирена тяжело вздохнула и взяла мужа за руку. — Что ты теперь собираешься делать?
Эванджелина обратила внимание, что подруга не усомнилась в справедливости заявления старухи. Сирена, должно быть, знала
— Я собираюсь найти их.
— Это будет нелегко. Есть много мест, где они могут спрятаться, и найдутся желающие помочь им укрыться, — сказал Эйдан и перевел пронизывающий взгляд с брата на Эванджелину.
Эванджелина потупилась, понимая, что он увидит ее негодование.
Эйдан провел обеими руками по лицу, а потом снова посмотрел на Эванджелину.
— Догадываюсь, что мой брат рассказал тебе о случившемся с Ламонами, и могу понять твое возмущение мной, Эванджелина. Признаюсь, я неправильно повел себя, но не сомневайся в моей любви к брату.
— Тебе не за что извиняться, Эйдан. Я знаю, что в то время со мной трудно было иметь дело. Моя жена стремится сверх меры оберегать меня, вот и все. Должно быть, моя красота и обаяние…
Эванджелина остановила его, насмешливо фыркнув, а Эйдан улыбнулся, него серые глаза потеплели.
— А что касается твоего замечания о прячущихся Ламоне и Урсуле, то я думаю, они не откажутся от своих привычек, и скоро пойдут разговоры о происходящих странностях, — сказал Лахлан.
— О каких-то определенных странностях?
Рори, нахмурив брови, вертел свою кружку.
— Ты что-то слышал? — спросил Лахлан.
— Возможно, это ерунда, но Аласдэр недавно рассказывал мальчикам небылицу.
— Ты имеешь в виду ту, о водяной лошади? — уточнил Эйдан.
— Да. Он и с тобой тоже говорил об этом?
— Он успел только немного рассказать мне, прежде чем Алекс и Джейми утащили его отсюда после своего купания, чтобы услышать продолжение.
— Когда захочешь поделиться со мной этой историей, я в любое время с удовольствием выслушаю ее, — сухо сказал Лахлан, и Рори покачал головой.
— В озере было замечено чудовище. Несколько жителей деревни видели животное и теперь не хотят там рыбачить. Говорят, оно похоже на дракона или, как сказал Аласдэр, на водяную лошадь. Аласдэр и его люди несколько дней ходили туда на лодке, но ничего не увидели.
— Это вблизи Армадейла?
— Да, в Лох-Нессе, ниже Армадейла.
Услышав, где видели чудовище, Эванджелина почувствовала слабость оттого, что ее сердце тяжело и быстро застучало у нее в груди, и сжала пальцами виски, чтобы избавиться от громкого гудения в голове.
— Что с тобой, Эванджелина? — словно откуда-то издалека долетел до нее голос Сирены.
— Эви, расскажи мне, в чем дело?
Нагнувшись, Лахлан поднял Эванджелину к себе на колени и крепко обнял.
— Над Лох-Нессом находится еще одна дверь в преисподнюю, — немного
— Ты уверена?
Он с тревогой встретился с ней взглядом.
— Да, — кивнула она, проглотив подступивший к горлу комок. — Это та самая дверь, которую двадцать шесть лет назад открыла моя мать, чтобы выпустить темные силы.
Глава 27
Ветер завывал и громко стучал в окно их спальни, до предела натягивая уже и так натянутые нервы Эванджелины, и она вцепилась пальцами в матрац, стараясь не думать о том, с чем ей предстоит встретиться на следующий день.
Присев на корточки у ног Эванджелины, чтобы стянуть с нее сапоги из оленьей кожи, Лахлан внимательно наблюдал за ней.
— Ты не поедешь в Армадейл.
— Нет, поеду. Я не позволю тебе одному встретиться с Ламоном и Урсулой.
От мысли, что она окажется близко к тому месту, где ее мать совершила предательство, у Эванджелины забурлило в желудке. Она поклялась никогда не приближаться к Лох-Нессу, боясь, что зло, которое, как клялся ее отец, живет в ней и которое она сама почувствовала в себе в тот день, когда прошла через преграду, утвердится там. Но страх за Лахлана оказался сильнее ее страха за себя.
— Мы даже не знаем, там ли они. А кроме того, я буду не один. Меня будут сопровождать Рори, Эйдан, Фергус и Аласдэр.
— Тебе нужна я. У меня есть…
— Да, нужна, и мне нужно, чтобы с тобой ничего не случилось.
Встав на ноги, Лахлан привлек Эванджелину к себе. Он рисовал круги на ее чувствительном теле, и его дразнящие прикосновения рассеяли страхи Эванджелины, прогнали боязнь того, что может ожидать ее и Лахлана на следующий день. В этот момент для нее имели значение только желание и страсть, которые Лахлан возбудил в ней.
— Подними руки, Эви, — приказал он с мягким чувственным провинциальным акцентом, и от его команды сладостная дрожь пробежала по ее телу.
Он бросил ее рубашку на кровать, и от прохладного воздуха у Эванджелины поднялись соски. Откинувшись назад, Лахлан посмотрел на ее грудь, и в его золотых глазах зажегся огонь.
— У меня есть еще один указ, которому ты должна повиноваться. — Он ухмыльнулся, заметив брошенный на него недовольный взгляд. — Отныне я запрещаю тебе применять магию, чтобы раздеться. Я обнаружил, что мне доставляет удовольствие самому выполнять эту задачу.
Он гладил ее грудь, и Эванджелина решила, что это единственное распоряжение Лахлана, которому она рада повиноваться. Ее соски набухли в ответ на его искусные ласки, и она не смогла сдержать стон удовольствия. Притянув Эванджелину к себе, Лахлан погладил ее по спине своими большими руками, потом опустил их на ягодицы и уперся ей в живот своим мужским естеством. Наслаждаясь крепкими объятиями Лахлана, Эванджелина провела ладонями по его широким плечам и вниз по выпуклым мускулам рук и прильнула плотнее к нему, мечтая ощутить его голое тело.