Король северного ветра
Шрифт:
Сам господин первый министр, впрочем, едва ли мог в этот момент принять чьи бы то ни было повинности. Куда более важные дела занимали сейчас Артура Айтверна. Вместе с королевой Кэмерон, королями Эдвардом и Клиффом, Данканом и Алистером Тарвела он уединился в своем шатре для проведения поспешного военного совета. Здесь лорд Фэринтайн успел рассказать собравшимся все подробности о случившихся за последние сутки в Тимлейне событиях.
Поведал Эдвард об обстоятельствах проведенного накануне Коронного совета, о провозглашении Айны Айтверн новой королевой Иберлена, о состоявшейся в полдень принесении ей столичным нобилитетом присяги в верности - и о появлении гостя с севера, эту церемонию нарушившего.
– Подумать только, - вставил слово Алистер Тарвел, - эльф. Настоящий сид, высокий фэйри? Таких существ мы в Иберлене не видели тысячу лет. Не считая, разумеется, вас, господа, - извиняющиеся поклонился он Айтверну и Фэринтайну.
– Боюсь, - сказал Артур, - мне найдется, что добавить к вашему рассказу, сэр Эдвард.
Он, с некоторой неохотой, сообщил слушателям о том, что и сам, обладая наследуемой от предков магией, видел однажды сон о далеком прошлом, принесенный ему памятью чародейской крови - и наблюдал в этом сне, как Повелитель Бурь лорд Шэграл рассорился со своим младшим братом, Эйданом Айтверном. Затем герцог Запада рассказал о картине, хранимой в кабинете его отца - и о Шэграле Крадхейке и Эйдане Айтверне, изображенных на ней. Отдельно Артур подчеркнул явное внешнее сходство, замеченное им между Темным Владыкой и Гайвеном Ретвальдом, а также его отцом, покойным королем Брайаном.
– Конечно, - уточнил Артур, - я бы не смог совершить подобных выводов, если б видел одну только картину. Она не слишком хороша, и точно заметить такие детали по ней невозможно. Однако когда я смотрел на нее вчера, я вспомнил тот сон, что явился мне еще в мае. В нем я наблюдал Повелителя Тьмы столь же явственно, как наблюдаю сейчас вас всех, господа. Этот сон почти изгладился из моей памяти в своих деталях, и я бы не придал ему значения, кабы не этот случай. Однако теперь, я кажется, понимаю.
– Артур выдержал паузу, прежде чем продолжать.
– Мы никогда не знали, где истинная родина Бердарета-Колдуна. Если он был потомком, сыном или допустим внуком, предводителя темных фэйри, некогда едва не истребившего наш народ - неудивительно, что он предпочел держать собственное происхождение в тайне. Если допустить, что Гайвен - представитель другой, старшей линии Драконьих Владык... Он такой же сид-полукровка, как вы или я, лорд Эдвард.
– И ему помогают, - сказал Фэринтайн.
– Я понял это еще вчера. Кто-то поддерживал юного Ретвальда своей собственной магией, во время боя в Сиреневом Зале - а затем выдернул оттуда телепортом, когда я стрелял в него. Сегодня же сид с севера явился, чтоб убить, сколько получится, организованным им взрывом предводителей мятежников - и непременно убил бы, кабы не наше с Кэран вмешательство. Уходил он тоже через телепорт.
– Эдвард обвел присутствующих взглядом.
– Давайте посмотрим правде в глаза. В междоусобную войну, что разгорается сейчас в Иберлене, вмешалась еще одна сторона. Та, что была некогда разгромлена на холме Дрейведен, десять столетий назад, вашим, Артур, предком.
Молодой Айтверн встал. Прошелся по палатке из угла в угол, стараясь игнорировать устремленные на него взгляды. Вернулся наконец к столу, но садиться за него не стал, а вместо этого оперся руками на спинку походного стула:
– Я вас понял, лорд Эдвард, - сказал Артур совершенно спокойно.
– Благодарю, что доложили мне все эти новости, а за то, что пришли на помощь - благодарю вдвойне. Изначально вы не произвели на меня хорошего впечатления, - при этих его словах Кэмерон фыркнула, не понять - осуждающе или одобрительно, - однако теперь мы боевые товарищи, и я должен извиниться.
– Ты не желаешь сказать мне ничего, помимо извинений?
– прищурился Фэринтайн.
– Ничего, милорд. Я думаю, что всем нам сейчас время отправиться по своим палаткам и крепко выспаться до утра. Раз вы говорите, все силы мятежников скованы в Тимлейне - подобное обстоятельство играет нам на руку. Мы сможем спокойно провести тут ночь и утро, а затем выступить на столицу и захватить какое-либо более удобное для обороны предместье. Часовых Паттерс выставил, нам же полагается как следует отдохнуть перед завтрашним маршем.
– Герцог Айтверн, - глаза эринландского короля изменили цвет - чуть посветлели, казалось. Сделались прозрачны и холодны как лед.
– Вы, несомненно, знаете сказки о живых мертвецах, что служат Владыке Тьмы, о черной магии, которой он владеет, о ритуалах некромантии и о прочем подобном ужасе. Как человек, разбирающийся в истории, скажу - в основном это полная чушь. Чародейство Неблагого двора по своей природе не лучше и не хуже, чем мое или ваше. Однако фэйри Неблагого двора - убежденные враги человечества, а мы с вами больше люди, чем сиды.
– Я понимаю, сэр. Что вы хотите мне сказать?
– Я хочу сказать, что король, чьим именем вы отправляете солдат в бой, возможно заручился поддержкой существ, желающих уничтожения и вашего Иберлена, и всех прочих Срединных королевств. Такое бывает. Иногда на войне возникают самые неожиданные союзы, - заметил Эдвард, в упор посмотрев на Клиффа.
Тот пожал плечами:
– Оставь Айтверна в покое. Он прав, мы все устали и нуждаемся в отдыхе.
– Нет, почему же, - вмешался Артур.
– Я целиком понимаю тревогу короля Эдварда. Такие новости действительно кого угодно выбьют из колеи.
– Он замолчал. Вспомнил невольно разговор, состоявшийся между ним и Гайвеном три месяца назад, в ратуше Эленгира, сразу перед тем, как молодой Айтверн отправился в Тимлейн, убивать Гледерика Кардана. "Теперь мне кажется, что эта дверь, - сказал однажды Гайвен, имея в виду дверь, ведущую в мир древней магии и прочих непонятных для людей тайн, - все равно однажды распахнется, хотим мы того или нет. Вопрос лишь в том, будем ли мы к этому готовы".
"Она распахнулась, - подумал Артур.
– Мы не готовы. Из распахнутой двери потянул сквозняк, сделался ветром - и готовится стать ураганом. Кто знает, устоим ли мы на ногах".
Он попытался обратиться к собственному пророческому дару, что помог однажды, предупредив о возможном разорении Тимлейна в случае поспешного штурма - но теперь этот дар молчал. Будущее оставалось темным и неясным, колдовство молчало, не принося никаких ответов, не давая утешения, не даря силу. Оставалось сожалеть, что дверь на Старую Дорогу, находившаяся в монарших апартаментах тимлейнской цитадели, оставалась теперь закрыта наглухо по приказу Гайвена. Как легко было бы проникнуть в столицу этим путем. Теперь оставались лишь долгая осада, ожидание союзных войск, если те еще придут, неважно с запада или с востока, и наконец попытка штурма, и кто знает, не воплотится ли тогда картина разрушенного города, что посетила Артура в Эленгире? Он пойдет на этот штурм ради верности своему государю, но можно ли этому государю еще верить?
Гайвен действительно изменился в последнее время. Он стал холодным, замкнутым, не слышащим никого, кто с ним спорил. Одержимым собственными планами и целями, собственным пониманием блага для королевства - даже если весь Иберлен выступал против этого блага. Предательство со стороны ближайших соратников должно было еще больше ожесточить его сердце. Если к Гайвену пришли посланцы Повелителя Тьмы, если они сказали, что готовы оказать помощь против его строптивых вассалов - кто знает, не принял ли молодой король протянутую ему руку? Ведь на войне правда складываются иной раз такие союзы, предугадать заключение которых не смог бы никто.