Король — узник Фантомаса
Шрифт:
— Вот так история! Вот так история!
Положив перед собой поздравительные визитные карточки и списки сотрудников, он уже приготовился произвести тщательную проверку тех, кто пренебрёг своей святой обязанностью, когда в дверь постучали и служитель доложил:
— Господин директор, инспектор Жюв желает с вами говорить…
— Просите! Просите скорее!
Служитель почтительно распахнул дверь, и Жюв вошёл в кабинет. За прошедшее время он ничуть не изменился. Это был живой, энергичный, подвижный человек, казавшийся молодым, несмотря на
Жюв был хорошо известен в министерстве, и особенно в сыскной службе, но появлялся здесь не часто. Благодаря неуклонному и скрупулёзному выполнению служебного долга, способности успешно вести самые головоломные расследования, благодаря необычайным приключениям, прославившим его имя во всём мире, Жюв завоевал себе особое положение, полную свободу, и беспокоить его решались только в случае крайней необходимости. Все и так знали, что всё своё время он посвящает служению Обществу, преследуя самых страшных преступников с неутомимым упорством, изобретательностью и беспримерной храбростью.
Сейчас, входя в кабинет Викара, он не сомневался, что его вызвали по какому-то очень важному делу.
— Мой дорогой Жюв, — начал помощник директора, пожав инспектору руку, — я пригласил по делу высочайшей важности… Вы, конечно, знаете, что король Гессе-Веймара, Фридрих-Христиан II, находится сейчас в Париже инкогнито?
Жюв ограничился тем, что утвердительно кивнул.
— Так вот, — продолжал господин Викар, — представьте себе, что у этого Христиана есть — вернее, была, — любовница… как бы официально признанная… демимонденка по имени Сюзи д'Орсель. Вы знали об этом?
— Нет… Что же дальше?
— Так вот… Эта женщина недавно была убита… То есть, я хочу сказать — не была убита… Вы понимаете, Жюв: не была убита!
— Так, хорошо, — невозмутимо отозвался Жюв. — Она не была убита… Дальше!
— Дальше произошло то, что эта женщина, которая не была убита, выбросилась из окна своей квартиры сегодня в три часа утра… То есть, она покончила с собой как раз в тот момент, когда с нею ужинал Фридрих-Христиан II… Улавливаете?
Жюв спокойно уселся в кресло и ответил:
— Нет, не улавливаю… К чему вы клоните?
— Но ведь это ясно как день! Жюв!.. Жюв!.. Постарайтесь меня понять!.. Фридрих-Христиан был у своей любовницы, а она в этот момент выбросилась из окна… Но ведь это скандал! Невероятный скандал! Тем более… Тем более… — тут господин Викар понизил голос. — Тем более что комиссар Парража совершил невероятную ошибку: он арестовал короля!..
— Как это так, арестовал короля? Королей просто так не арестовывают! Значит, это было не самоубийство?
— Вот это и надо установить…
— Иными словами, вы поручаете мне это расследование?
— Поручаю, поручаю…
И господин Викар изложил инспектору события трагической ночи. Выслушав, Жюв сказал:
— Итак, поскольку утверждения Фридриха-Христиана о третьем человеке, якобы присутствовавшем во время трагических событий,
— Именно так, — воскликнул господин Викар и даже пристукнул кулаком по столу. — Но, чёрт возьми, дорогой Жюв, как легко вы об этом говорите! Ведь речь идёт о короле! Подумайте, разве король может быть убийцей?.. Разве такое возможно? Ведь это повело бы к невероятным дипломатическим осложнениям! Нет, нет, Сюзи д'Орсель покончила жизнь самоубийством! В этом не может быть сомнений…
— Значит, — заметил Жюв с неопределённой улыбкой, — надо только установить, что это было самоубийство…
— Вот именно, это и надо установить! Это и только это!.. Так что отправляйтесь на улицу Монсо, проведите обследование на месте… Расспросите консьержку — она единственный свидетель. И докажите с фактами в руках, что это было самоубийство! Мы тут же дадим соответствующую информацию в прессу, и скандал будет погашен в зародыше!
Жюв встал и взялся за шляпу. Улыбка на его губах становилась всё более явной.
— Отлично, — сказал он, — я так и поступлю… И уверяю вас, господин Викар, что я проведу расследование со всей возможной тщательностью и беспристрастностью!
Жюв вышел из кабинета, а заместитель директора разволновался ещё больше и проворчал себе под нос:
— Он проведёт расследование с полной беспристрастностью! Ах, чёрт бы тебя побрал!..
И, желая снять с себя ответственность, он тут же помчался в кабинет к своему непосредственному начальнику, главе сыскной полиции господину Анниону, и рассказал ему о своём разговоре с Жювом.
В отличие от своего заместителя, господин Аннион обладал решительным и жёстким характером. Он заявил Викару напрямик:
— Вы совершили большую оплошность! Сегодня утром я вам всё ясно растолковал: послать на расследование толкового инспектора и чётко его проинструктировать, к каким результатам он должен прийти! А вы что сделали? Зачем вы поручили расследование Жюву?
— Так ведь Жюв — наш лучший следователь! Можно сказать, наша самая породистая ищейка!..
— Породистая ищейка! — передразнил его господин Аннион. — Профессиональные качества Жюва вне обсуждения! Раскрытие истины — его органическая потребность, природное свойство! Он просто неспособен не обнаружить правду. Вот почему вы совершили ошибку, поручив ему это дело!
Господин Аннион хотел ещё что-то добавить, но в это время в дверь постучали, и вошедший служитель подал ему на подносе телеграмму. Прочтя её, он словно забыл о присутствии славного Викара и разразился гневным монологом:
— Нет, ей-богу, они совсем задурили мне голову!.. Откуда мне знать? Разве я могу влезть в его шкуру?.. Чёрт возьми, от такой заварухи весь совет министров может полететь вверх тормашками!.. Что я могу им ответить?
Затем, вспомнив о присутствии Викара, начальник сыскной полиции продолжал, потрясая злополучной телеграммой: