Король забавляется
Шрифт:
Одной башкой шута и отвечает шут.
Не страшно, сударь мой! Раздавите, как муху?
Вдавите в спину горб - и выдавится брюхо:
Я стану толще вас.
Коссе (хватается за рукоять шпаги)
Вот сволочь!
Король
Стойте, граф.
– Шут, брось!
(Смеясь, уходит вместе с Трибуле)
Горд
Король ушел, обоих разыграв.
Пардальян
Смеяться пустякам - для короля бесславно.
Маро
Он забавляется,
Придворные провожают уходящего Трибуле злобными взглядами.
Брион
Отмстим шуту!
Все
Идет!
Маро
Но он в стальной броне!
Как подойти к нему? Как ранить?
Пьен
Ясно мне - Он всем нам насолил и каждого обидел
И кару заслужил.
Все с любопытством окружают де Пьена.
Сегодня ночью выйдя,
Вооружитесь все - и к домику тому,
За тупиком Бюсси.
Ни звука никому!
Маро
Я понял.
Пьен
Решено?
Все
Все ясно!
Пьен
Тише! Вот он!
Входят Король, окруженный женщинами, и Трибуле.
Трибуле (в стороне, про себя)
С кем поиграть еще? Кто не совсем обглодан?
Лакей (входит, тихо Трибуле)
Старик, весь в трауре, явился к Королю,
Де Сен-Валье.
Трибуле (потирая руки)
Ого! Вот это я люблю!
Пустить его сюда!
Лакей уходит.
Начнется суматоха.
Отлично! Встретим мы де Ceн-Валье неплохо!
Шум и крики за входной дверью.
Голос (за сценой)
Пустите к королю!
Король (прерывая беседу)
Нет!.. Кто там? Не сейчас!
Тот же голос
Пустите к королю!
Король (быстро)
Нет, нет!
Старик в траурном одеянии расталкивает толпу и прямо подходит к королю, пристально па него глядя. Все придворные удивленно отступают.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же и Сен-Валье; он в глубоком трауре, у него седые волосы и борода.
Сен-Валье (Королю)
Мне надо вас!
Король
Де Сен-Валье!
Де Сен-Валье (неподвижно, на пороге)
Да, я. Так звался я когда-то.
Король в гневе делает шаг к нему. Трибуле его удерживает.
Трибуле
Я потолкую с ним, король, запанибрата!
(Обращается к де Сен-Валье с актерской напыщенностью)
Вы в некий заговор вступили против нас.
Король наш милосерд, и мы простили вас.
Какого дьявола приспичило вам все же
На зятя своего иметь внучат похожих?
Ваш зять чудовищен, дурен собой и нищ,
И нос его в прыщах, и сам он - скверный прыщ:
Тщедушен, одноглаз и толст, как тот придворный.
(Показывает на де Коссе, который вздрагивает от гнева)
Или, верней, горбат, как ваш слуга покорный.
Дочь ваша рядом с ним? Раздастся общий смех!
Ведь если б не король, он бы испортил всех
Внучат! Он наплодит кривых и рыжих деток,
Как ни смотри на них, смешных и так и этак,
Пузатых, как вон тот,
(снова показывает на де Коссе и кланяется ему, вызывая его негодование)
иль горбунов, как я.
Нет! Будет королем вся спасена семья!
И вырастет у вас лихое поколенье
Трепать вам бороду и прыгать на колени.
Придворные возгласами и смехом выражают Трибуле свое одобрение.
Сен-Валье (не глядя на Трибуле)
Среди других обид еще одна!
Король,
Должны вы выслушать, в чем скорбь моя и боль.
По Гревской площади я шел босой недавно,
И если пощажен, то пощажен бесславно.
Я вас благословил, но пребывал во сне:
Я не предчувствовал, что предстояло мне.
Под видом милости был срам мне уготован.
Вы не уважили ни рода столь седого,
Ни крови Пуатье, дворянской сотни лет.
А с Гревской я шел и дал обет
Пожертвовать собой для вашей славы честной.
Так бога я молил, незрячий, бессловесный.
И вот вы, Валуа, в тот день иль в ту же ночь
Склонили без стыда мою родную дочь,
Себя ни жалостью, ни грустью не тревожа,
В объятья подлые, на гибельное ложе.
Так обесчещена и растлена во тьме
Графиня де Брезе, Диана Пуатье.
В тот миг, когда я ждал судьбы моей и казни,
Дитя, ты мчалась в Лувр, чтоб слушать о соблазне.
И твой король забыл свой рыцарственный долг.
Зов правды для него давно уже умолк:
Он тешил только блажь свою недорогую.
Ужель я жизнь свою купил, стыдом твоим торгуя?
На Гревской площади рукою палача
Построенный помост ведь мог и невзначай
Стать плахой для отца; но в сумраке вечернем
Увы!
– взамен того он ложем стал дочерним.
Бог отомщающий, сказал ли слово ты,
Увидев эшафот средь этой суеты,
Средь этой роскоши, рожденной вашей властью,
Кичливой в милостях, но скрытной в любострастье?
Поступок ваш дурен, непоправим позор!
Пускай бы залили моею кровью двор!
Пускай бы, наконец, не по заслугам старым,
Отец наказан был бесчестящим ударом.