Король
Шрифт:
— Невелика беда, – Вильям покачал головой и вернулся в кабинет.
От нового штаба вандерширцев до поместья Праудов было недалеко. Всадники покрыли весь путь еще до полуночи. В доме, показавшемся за деревьями, горели почти все окна первого этажа. Гордон придержал лошадь, подъехав к широкой лестнице парадного входа. Он спрыгнул на землю и взбежал вверх, позабыв и о лошади и о следовавшем за ним пирате. Молодой человек думал только лишь о матери, которую не видел уже целую вечность. Словно почувствовав приближение сына, княгиня вышла в холл. Она
— Гордон, – прошептала Изольда, крепко обняв сына. Тот прижал ее к груди, приподняв над землей, и рассмеялся. Следом вошел Ричард. Его не сразу заметили, наблюдая за смеющимися матерью и сыном, продолжавшими обнимать друг друга, не в силах поверить, что оба целы и невредимы. Только Эвлин увидела еще одного гостя, остававшегося стоять под дверью.
Княгиня отпустила сына, отступив, и только тогда обратила внимание на Ричарда.
— Маркиз?! – произнесла она гневно.
— Теперь он граф, – сообщил Гордон, взяв мать под руку и проводив в гостиную. По дороге он в двух словах описал ей историю, в которой пират превратился в почтенного феодала. Эвлин шла следом, не упуская ни слова. Дворецкий проводил гостя. Велиамор с любопытством наблюдал за всей сценой.
— Пусть так, – произнесла княгиня, взглянув на пирата, представшего перед ней, когда все вновь заняли места в гостиной. – Пусть вы и граф теперь, я не желаю видеть вас в моем доме.
Никто не смел возразить. Ричард поклонился, давая понять, что отлично это осознает.
— Возможно, все эти слухи о том, что вы похитили принцессу, преувеличены, но ваша ложь бросила тень на наш дом, – продолжала княгиня, глядя на него сурово. – Зачем вы явились?
— Я желал бы поговорить с мисс Тимонс, – ответил Ричард, взглянув на девушку. Та вздрогнула, испуганно оглядев присутствующих.
— После прошу вас оставить этот дом, – заключила Изольда, велев прислуге проводить гостя в библиотеку, где он мог бы поговорить с девушкой наедине.
— Что ему нужно от нашей Эвлин? – спросила княгиня у сына. – Он для этого приехал?
— Да, – ответил Гордон. – Может быть, она расскажет тебе, когда выйдет оттуда.
— Ты устал? – спросила заботливо женщина, заметив печальный взгляд сына. – Уже так поздно. Твоя комната всегда готова.
— Отлично, – улыбнулся он, еще раз обняв мать. – С ног валюсь. Еще бы ванну принять.
— Я все устрою, – княгиня взяла его под руку, и они вместе покинули гостиную, пожелав Велиамору доброй ночи.
Комната Гордона, действительно, была чистой и натопленной, словно он только утром ушел отсюда, а вечером должен был вернуться. В смежной слуги наполняли ванну горячей водой. Князь снял грязную одежду, в которой путешествовал, и взглянул на свое отражение в большом зеркале. Он не заметил никаких перемен, о которых говорил Вильям. Только светлые кудри немного отросли и падали на глаза. Щетина росла на подбородке и местами на щеках, еще не покрывая пол-лица,
В доме стало тихо, огни везде погасли. Гордон гадал, лежа в остывающей воде, сразу Эвлин уедет или дождется утра. Возьмет ли она с собой детей? Может, она подождет, пока Ричард все устроит в своих новых владениях, а потом приедет за ней. Вряд ли княгиня позволит ей остаться, когда узнает обо всем. Все эти мысли окончательно испортили ему настроение. Он вылез из воды и, обернувшись полотенцем, вернулся в спальную.
— Прости, что я вот так без стука, – заговорила девушка, стоя посреди комнаты. Князь замер, схватившись за грудь.
— Боги, Эвлин, – выдохнул он. – Смерти моей хочешь?
— Прости, я не решилась войти к тебе, – продолжала она, переминаясь с ноги на ногу. – Надо было, наверное, дождаться утра. Но я боялась, что ты опять уедешь, и я не успею поговорить с тобой.
— О чем нам еще говорить? – князь перевел дыхание, оправившись от испуга, и отошел к окну. Лунный свет заливал парк вокруг дома. Глядя на мирный пейзаж, трудно было представить, что еще недавно рядом в столице обитал сам Лоакинор со своими ужасными прислужниками. – Ричард теперь граф. Все у вас должно сложиться.
— Я хотела спросить, простил ли ты меня? – девушка подошла ближе, глядя на его спину в крупных каплях, блестевших в свете камина.
— Конечно, простил, – Гордон обернулся, взглянув на нее. – Ты ведь не желала ничего дурного.
Князь вдруг вспомнил слова Лоакинора, которые тогда не понял. Теперь он сам повторил их.
— Ты очень добр, – Эвлин ласково улыбнулась. Князь оставался серьезен и держался отстраненно, все еще не понимая, для чего этот разговор, если и так все понятно.
— У меня будет к тебе только одна просьба, – произнес он.
— Я хотела попросить кое о чем, – одновременно с ним сказала девушка.
Гордон кивнул, предоставляя ей право говорить первой. Она отошла к камину, задумчиво посмотрев на пламя. Эвлин была в обычном домашнем платье из серого муслина, светло-русые волосы собраны в пучок на затылке. За время что они не виделись девушка нисколько не изменилась. Она словно была частью прежней беззаботной и веселой жизни, которая осталась в старой столице и которую уже никогда не вернуть. Эти мысли вгоняли в тоску и Гордон вновь посмотрел в окно.
— Пожалуйста, не говори княгине, что я знала Ричарда, – попросила девушка, понизив голос. Просьба, казалось, далась ей с трудом, словно она все еще чувствовала свою вину перед всеми ними. – Не хочу, чтобы она возненавидела меня, как ты. Она мне стала как мать.
— Я не понимаю, почему тебя теперь это беспокоит, но обещаю ничего не рассказывать, – ответил князь. – Что мне ей сказать? Как объяснить ваш разговор с глазу на глаз?
— Скажи, что Ричард знал моего отца, – попросила девушка. – Это может быть действительно так. Что он хотел повидать меня, чтоб предложить мне кое какую сумму на содержание детей, раз уж теперь разбогател.