Королева для эстонцев

Умнова Елена

— Тебе там не нравится? — спросила я. — Уколы больно?

Я показала уколы. Мелкий замотал головой и затараторил на своем родном, эстонском. Я скептически посмотрела на него, потом на Даниила. Даниил изобразил мне, что им уколы не делают, только поят таблетками. До мелкого дошло, что я по-эстонски не понимаю (не прошло и года), он хлопнул себя по лбу и рассмеялся. Мы дошли до синей дачи. Я присела около него на корточки, он снова принялся мне что-то втолковывать, я похихикала. Он вспомнил, что не понимаю, вздохнул и обнял, покрепче… за шею. Зачем я на корточки

садилась? Он решил меня придушить на память? Я это объяснила, он замотал головой, мол, не собирался тебя душить. Я его чмокнула и подтолкнула. Он удивился и показал, что идти надо в обход. Я еще раз направила его (еле сдержавшись, чтобы не придать ускорение) и сказала, что так тоже можно. Он воодушевился и побежал, на полдороге обернулся и помахал мне. Даниил хихикал в сторонке.

— Чего хи-хи? Чего ха-ха? — наехала я на него. — Почему ко мне все мелкие липнут?

Даниил лишь покачал головой, я погрозила кулаком, он следил за ним глазами. Я сообщила, что глаза могут вывалиться, если их не щадить. Даниил расссмеялся, что-то хотел сказать, вдруг скорчил недовольную рожицу, посмотрел на небо и нашел там идею. Он положил мои руки к себе на плечи, а сам обнял за талию. Издалека раздался эстонский писк. Господи, мелкие во всех странах одинаковые!

— Что он сказал? — спросила я. Даниил изобразил мне: "Я все вижу".

Мы зашли на синюю дачу.

— Ба, вы первые пришли! А Одеяло Подушку в изолятор повел, — сказала Ирка, еле сдерживая смех. — Может, вы мне объясните?

Мы дружно отнекнулись.

— Ты не знаешь, скоро там Подушка с Одеялом придут? — спросила она у Даниила. — Ах да, не знаешь, ты же не с ними был…

— Нэт! — сказал он. Видимо, привык, что Ире нужно отвечать «нет»!

Ира зависла.

— Мм?

— Ты до этого вопрос задала. Ну, стормозил человек немного, — объяснила ей я.

Ира стала спрашивать, где был Даниил. Я изобразила заинтересованность. Когда до Даниила дошел вопрос, он удивленно посмотрел на меня. Я скорчила рожицу, давая понять, что он может ответить на свое усмотрение, и даже приврать. Даниил развел руки и поджал плечами.

— Как это не знаешь? — ужаснулась Ира.

Даниил обвел весь мир рукой. Он гений! А вот Ира…

— По-моему, нам нужно было с собой валерьянки взять и пустырничку 3 литра! — с порога заявил Одеяло. — И так ходили за таблетками от горла, а получили… нервный срыв!

— Мелкий… блин! — ужаснулась я.

Даниил спросил, о чем это я. Я изобразила ему маленький рост и хлопающие глаза. Даниил схватился за голову, потом постучал себя по голове и по шкафу. В комнату зашел Подушка. Вполне живой.

— Это еще что? — спросила я.

— Это после реанимации, до этого он выглядел по-другому, — ответил Одеяло.

— Может кто-нибудь в этом дурдоме объяснить мне, что произошло! — воскликнула Ира. — Подушка, ты тут самый нормальный без валерьянки и пустырника! Объясни?

— Причем тут валерьянка и пустырничек? — спросил Подушка. Господи, что у него с голосом-то? Такой низкий, и все на одно высоте.

— Так, не подходи ко мне, — отшатнулась от него Ира. А я

рот раскрыла. Ира только собралась сказать, что мы с ним два сапога валенки, ибо рот даже открываем одинаково, но я ее оборвала:

— Рядом с тобой что стоит?

Подушка сел на Иркину тумбочку, Ира поджала ножки. Я поскорее залезла к себе на кровать вместе с Даниилом, который сел на мою тумбочку. Одеяло так и стоял посреди комнаты.

— Так, где тут был стул! — воспрял духом Одеяло.

Я тут же подговорила Даниила стащить крышку от стула, долго объясняя, что именно крышку, а не сам стул. Даниил стащил и уставился на эту крышку широко раскрытыми глазам. Одеяло решил напоследок проверить, куда он садится, и с ужасом обнаружил, что стул дырявый.

— Хотел стул спереть? — накинулся он на Даниила почему-то по-русски, хихикая. — Не получится! Он разбирается только по частям!

Одеяло сел.

— Может, хоть кто-нибудь объяснит мне, что тут случилось? — спросила Ира.

— А что случилось? Да ничего не случилось. Зачем я сюда пришла? Одеяло меня позвал. Так, может, я пойду дальше? А, Одеял?

— Мне фиолетово, Оль, честно, — сказал он.

— Да мне, в общем-то, тоже все равно, здесь сидеть или где-то гулять. Значит, я пойду дальше.

— Нет, объясни мне, что случилось! — взмолилась Ира.

— Ладно. Я погорячилась, что ничего не случилось. Случилось. Я погуляла. Дошла до столовой…

— Ты еще и в столовой была? — подскочил на месте Подушка.

— Потом были в изоляторе, потом на Пушкинском гроте, ах да, еще и на красную дачу заходили.

— А там вы что делали? — ужаснулся Подушка.

— Мимо проходили.

Подушка открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Ирка его заткнула.

— Погоди, а то я так и не узнаю, что случилось.

— Прогулялась по Лазурному. Ничего не случилось!

— Все, разобрались! Можешь дальше идти гулять по Лазурному, — сказал Одеяло.

— Как идти? Я ничего не поняла. Сначала приходит Ксюха, ржет и говорит, что я все веселье пропустила. Потом приходит не знай какой Подушка с шухером на голове, ничего вразумительного сказать не может. Одеяло говорит, что сейчас они в медпункт сходят и вернутся, и что скоро придет Ольга. Потом приходит Ольга с Даниилом и тоже ничего вразумительного не говорят. А теперь вот еще и вы! Бедлам! Что случилось?

— И что тебе из всего этого бедлама непонятно? — уточнил Одеяло.

Ира застопорилась.

— Одеял! — гаркнула она на него.

— Все, я больше не нужна? — спросила я.

— А чего Даниил-то молчит? — спросил Одеяло.

О-о-о, эстонец! Вообще, кажется, газ отказал, один тормоз остался! Одеяло обратился к нему еще раз, и опять на русском.

— Почему он молчит? — спросил он у меня.

Я схватилась за голову. Даниил спросил, в чём дело. Я объяснила ему, что Одеялу интересно, почему он, Даниил, молчит. Даниил расхохотался и что-то коротко, но емко сказал Одеялу по-эстонски. Одеяло схватился за голову и постучал по стулу, потом что-то спросил. Даниил что-то ответил, Одеяло невинно что-то пробормотал.