Королева придурочная
Шрифт:
– То есть?
– Если ты имеешь в виду отсылку фоток твоей врачихи на сайт знакомств, в этом мне помог мой друг.
– Имя!?
– Тебя это не касается.
– Имя!!!
Родион подскочил к бывшей жене и с силой вцепился в ее костлявые плечи. Она взвизгнула. Он разжал руки и, шумно дыша, отошел к окну.
– Так ты назовешь его?
– А что ты ему сделаешь? Убьешь? Зарежешь? – потирая плечи, с сарказмом спросила Лада. – Так ты и мухи прихлопнуть не сумеешь.
– Тогда чего же тебе бояться, говори!
– А, черт с ним, я из-за него в больницу загремела.
Родион вспомнил неряшливого, с немытыми и не чесаными волосами художника. Оказывается, Толик не только водил кистями по холсту, но был мастером по компьютерной графике и прочим премудростям.
– Адрес!
Лада назвала адрес той же инфекционной больницы, куда собиралась на следующий день лечь сама и, насмешливо улыбаясь, заключила:
– В ближайший месяц он всех друзей и недругов принимает только там.
– Слушай, Лада, как тебе пришла в голову эта дикая мысль, насолить Ксении? – брезгливо присаживаясь на краешек дивана, спросил Родион. – Искусство ради искусства?
– Я была зла на тебя, Род. Я рассчитывала вернуть тебя таким способом.
– Ты дура или прикидываешься? Кто первый разрушил наш брак?
– Если бы врачиха сама тебя прогнала, у меня был бы шанс.
– А какое место ты отводила Толику, наградившему тебя болезнью? Или тебе нужны мужья посменно? Днем, когда муж на работе – Толик, а ночью – Род?
– Не мучай меня, Род. Я и так запуталась.
Родион выбежал из квартиры, хлопнул дверью и, сев в машину, тотчас направился в больницу, где скрывался мастер по компьютерным каверзам. Родион рассчитывал выпытать у супостата адрес собственного сайта взломать его или наслать вирус. Это была чисто компьютерная дуэль, и других способов мести Родион не знал. Хотя, в первую очередь, следовало стереть все следы присутствия Ксении.
Толик отыскался быстро. В старом спортивном костюме, с волосами, завязанными в дурацкий хвост, он задумчиво стоял возле зарешеченного окна на площадке у лифта и курил. Увидев Родиона, узнал его. Уперев руки в бока, с вызовом спросил:
– Что, пришел мне морду бить?
Родион неожиданно для себя неумело двинул кулаком по лицу Толика. Он метил в нос, но промахнулся и слегка задел ухо.
Толик отпрянул назад, дернул головой и ударился об острый выступ оконной ниши. Тут же медленно стал оседать на пол. В тот же самый момент дверцы лифта распахнулись и на площадку выехала каталка. Санитары приехали на этаж за другим больным, но, увидев лежащего на кафельном полу Толика, быстро подняли его и затолкали каталку обратно в лифт, так и не поняв, что ошиблись. Родион мог бы, воспользоваться неразберихой и скрыться, но озабоченный дальнейшей участью Толика, протиснулся в лифт вслед за каталкой. В операционной, куда привезли лежащего без сознания на каталке Толика, Родион объяснил врачам, что случилось. Вызвали охрану. Родион посадили в одиночный изолятор, куда помещали пьяниц и дебоширов, нарушающих больничный режим. Два часа он томился в полутемном «стакане». Тусклый дневной свет проникал внутрь через маленькое оконце, в железной двери изолятора, забранное решеткой. Пары застарелого алкогольного
– Что выставил свою бородатую рожу? – злорадно бросил охранник. – Сейчас переправим в отделение, там тебя научат хорошему поведению.
Родион отодвинулся вглубь камеры. Охранник, удивленный такой покладистостью, продолжил более миролюбивым тоном:
– За что ты художника с копыт свалил?
– У тебя есть жена или невеста? – Родион вновь приблизился к спасительному оконцу.
– Есть девушка, а что?
– Если бы фото твоей девушки отправили на порносайт?
– Я бы убил гада! Слушай, а может, маляр этот сам упал? На роже у него ни единой царапины!
– Да, ты в корень зришь. Боец из меня никакой. Я только замахнулся…
– Небось, в армии не служил?
– Я учился.
– Все вы, ботаны, такие. Даже по морде как следует дать не можете. Но как он все же завалился?
– Испугался моего кулака, дернулся назад, ударился головой о ребро стенки.
У охранника зазвонил мобильник. Закончив разговор, он загремел ключами и открыл дверцу изолятора:
– Выходи. Твой художник легким сотрясением отделался. Отлежится несколько дней, ему все равно от своей хвори под капельницей долго валяться. Ихняя хворь, сам понимаешь, упорная. Не долечится кто, глядишь, через полгода снова на койке в нашем отделении. А так все тип-топ. Кстати, он признался, что сам упал. Просил, чтобы тебя отпустили.
– Послушай, парень, – Родион потянулся, разминая затекшее тело, – ты бы не мог у этого Толика стребовать пароль доступа к его сайту? Полагаю, у тебя это лучше получится, а я заплачу за хлопоты.
– О чем разговор! Я его прижму легонечко, он мне все на тарелочке выложит.
– Только ты не сильно его учи.
– Я его пальцем не трону. Только рожу скорчу.
Охранник изобразил свирепое лицо, и демонстративно закатал вверх рукава спецназовской куртки. Родион рассмеялся:
– Да, убедительно.
Родиону вернули документы – бумажник и ключи. Он отсчитал несколько купюр и протянул их охраннику в счет аванса.
– Обижаешь, ботан. Я не ради денег, а ради справедливости. Не люблю педерастов с длинными хвостами.
– Он – не гей. Он с моей женой…
– Все равно он – педик!
– Да ты деньги-то возьми! Сводишь свою девушку в приличный клуб.
Охранник небрежно спрятал деньги в карман и попросил Родиона прийти дня через два, заверив, что к этому времени узнает все, что нужно.
Мама встретила Родиона в прихожей квартиры, но, едва взглянув на него, отступила:
– Где ты был? Почему такой лохматый? Что за ужасный запах! Какой-то кислятиной от тебя несет.
Родион, виновато потупив глаза, поглаживал бородку:
– В изоляторе для пьяниц провел два часа, а борода и волосы все запахи впитали. Разреши, я пройду в ванную, потом все расскажу.
– Да, ты же трезв как стеклышко! Я по глазам вижу.
– Меня по ошибке замели. Извини, я приму душ.