Королева
Шрифт:
– Что!..о!..о!
– Мы вместе спим, вот уже два месяца подряд!
– Да как это так! Да ты с ума сошла!.. Ты сестра Королевы Франции и Герцогини Аквитании!
– А вот так, мы любим друг друга наперекор всему!
– Да ты хоть понимаешь, во что это может вылиться? Ты же не простая крестьянка, ты же не плебейка. Ну ладно тебе всего тринадцать лет, а он?! Он о чём думает?.. Нет! Вам надо немедленно расстаться! Не медленно!
– Ни за что! Мы созданы друг для друга!
– Аэлита, милая, вам обоим надо расстаться пока о вашей связи не
– Уже поздно. Мой Рауль расстался со своей женой, отослал её из замка и написал письмо Римскому папе, чтобы он дал согласие на развод!
– Вы сумасшедшие оба! Жена Рауля родная сестра Тибо, графа Шампании и короля Англии Стефана, они сочтут себя оскорблёнными. Это будет такой скандал! …Да вас обоих сожгут на костре, как прелюбодеев!
– Что же нам делать Алеанора? Мы же любим друг друга. Ну помоги нам сестрёнка, ты же старшая и всегда меня спасала.
– И что я могу сделать!
– Ну придумай что-нибудь, если нас с Раулем разлучат, то мы этого не переживём!
– Хорошо, я подумаю.
– Спасибо сестра! – Аэлито резко вскочила и обняла Алеанору.
Но придумать Алеанора ничего не смогла, и разразился грандиозный скандал. Тибо граф Шампании счёл себя оскорблённым и вскоре в Сите явились его послы, они передали требование Тибо королю: немедленно арестовать прелюбодеев, судить Королевским судом и казнить. Алеанора, услышав это, пришла в ярость.
– Да как он смеет! – кричала она, когда они с Людовиком остались наедине – Кто он такой? Он твой вассал, а ты его Король! Как он посмел что-то требовать от Короля. Это только ты можешь решать кого казнить, а кого нет! Этого наглеца надо поставить на место!
Король послушался Алеанору и ответил Тиобальду твёрдым отказом. Тибо Великий был в бешенстве и объявил Людовику VII войну.
– Ах так!– воскликнула Алеанора – Он хочет войны! Так он её получит!
И Франкское королевство зазвенело оружием, вассалы Людовика со своими отрядами двинулись к Парижу. Герцогиня обратилась с призывом к своим подданным и из Аквитании тоже двинулись вооружённые отряды рыцарей. Под стенами Парижа раскинулся военный лагерь, куда каждый день прибывали всё новые и новые силы.
– Дорогой! – обратилась Алеанора к Людовику, расстелив перед ним карту Франции – Вот здесь наш лагерь, а вот здесь, под городом Витри, Тибо собирает свои силы. У нас сейчас с тобой две с половиной тысячи пехотинцев и тысяча двести конных. Я предлагаю не ждать, пока соберутся все наши силы, а выступить прямо сейчас. Совершим стремительный марш-бросок и ударим по Тибо внезапно. Он не ждёт такого, мы застигнем его врасплох!
– Не знаю, что и сказать. Надо тщательно всё обдумать.
– Не надо думать, я всё уже обдумала. Мои разведчики подобрались к самому его лагерю, он почти не охраняется. Тибо не ждёт нападения. Доверься мне мой супруг, как доверился мне при штурме замка Тальмон и я принесу тебе победу, как и в тот раз!
– Хорошо, но сначала мы помолимся и отстоим всенощную
– Мы потеряем время! Надо выступать сегодня же ночью, а потом мы вместе с тобой помолимся!
– Будь по твоему Алеанора, выступаем сегодня вечером.
Алеанора скакала на коне по ночной дороге. За ней растянувшись длинным нескончаемым шлейфом, скакало её войско – тысяча двести всадников. Герцогиня, забрав всю кавалерию, совершила стремительный бросок. Далеко позади осталась пехота и обоз во главе с Людовиком.
Над головой светили яркие звёзды. Справа и слева время от времени проплывали крестьянские деревушки и поля. Алеанора вела отряд не останавливаясь. Рядом с ней скакал проводник, крестьянин по имени Жак.
– Мы уже близко Ваше Величество! – крикнул он – До Витри не более пол лиги.
Алеанора натянула повод и перевела коня на рысь, за ней на рысь стало переходить и всё войско. Ещё через некоторое время она перевела коня на шаг… Конница шла шагом, из темноты проступили силуэты четырёх всадников, это были разведчики высланные вперёд.
– Всё в порядке Ваше Величество, лагерь Тибо разбит на лугу перед городскими стенами. Они спят. Караульные тоже дрыхнут!
Через два часа войско Герцогини скрытно подошло к вражескому лагерю и обложив его полукругом изготовилось к атаке.
Алеанора сидела на коне и смотрела на спящий лагерь, кое-где горели костры. Часовых не было видно. Где-то залаяла собака.
– Пора – сказала Алеанора.
И тут же грозно затрубили боевые рога, и земля задрожала от топота копыт. Тысяча всадников с гиканьем и криком ринулась в атаку и ворвалась в лагерь. Раздались крики и лязг оружия, в нескольких местах загорелись палатки. Заметались полураздетые люди. В городе ударили набат, на стенах забегали люди с факелами. Герцогиня смотрела, как её войны громят лагерь, а за её спиной в сёдлах ждали две сотни, их она оставила в резерве.
Начинался рассвет, когда Алеанора въехала в разгромленный лагерь и спешилась в центре возле огромной красной палатки. Шатёр принадлежал самому Тибо Великому графу Шампании. Рядом, понурив головы, стояли на коленях несколько десятков пленных, Тибо среди них не было. Алеанора вошла в палатку и огляделась. Внутри стояла разобранная роскошная кровать, кругом валялась разбросанная одежда, на столе была неоконченная трапеза.
– Тибо захватить не удалось, Ваше Величество! – сказал Роланд де Муазьен – Он чуть ли ни голый вскочил на коня и удрал!
– Жаль, он стал бы прекрасным трофеем – сказала Герцогиня, покидая палатку.
В городе тем временем полыхал пожар, и продолжали надрываться колокола. Алеанора посмотрела на зарево и обратилась к одному из своих капитанов.
– Мессир Роджер, возьмите ваше копьё* и подъехайте вон к тем воротам. Объявите жителям чтобы они Вам их открыли немедленно. Если не откроют скажите им что тогда мы возьмём город штурмом, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Будет исполнено миледи!