Королевская канарейка
Шрифт:
О как. Помолчала, переваривая информацию. Посол же продолжал:
— В нынешнем турнире участие могли принимать только местные. Меня не приглашали. Но я и не рвался. Как уже говорил, не хочу тебя опечалить, но хочу, чтобы ты знала, что есть и другие возможности. Если ты говоришь «да» — и целуешь меня, я считаю это согласием на вызов.
Запаниковала и поспешно объяснила, что нет, ничего такого не хочу.
Ланэйр в ответ сверкнул глазами:
— Я же просил не бояться! Я не такое чудовище, как местный король, и ни к чему вынуждать тебя не буду. Только добровольно. Подумай над этим, не отказывай сразу. Я готов всегда, в любое время.
Облегчённо выдохнула, и снова напряглась,
— Не надо сожалеть о смерти одного из бойцов. Неважно, сколько живёшь. Жизнь — это мгновение за мгновением, и мера жизни — то, как дух расцветает в каждое из этих мгновений, — ух, какие высокомерные твари! — Богиня, я буду счастлив вступить в поединок. Может быть, ты сейчас хочешь поцеловать меня?
И посмотрел такими глазами, что у меня во рту пересохло. Какая всё-таки красота! В моём бывшем мире жилось иначе. Читала как-то байку:
Одна девушка проиграла спор и по условиям должна была проползти по ночному двору на четвереньках, крича: «Я хочу мужчину!». И вот она ползёт, следом идёт её компания, наблюдая, чтобы условия были выполнены, и, заодно, чтобы никто её не обидел. Девушка ползёт и кричит. На балконе первого этажа курит мужик. Присмотревшись, тушит сигарету и перекидывает ногу через перила. Девушка заметила, и продолжая ползти, закричала: «Я хочу мужчину! Но не этого!»
Так вот, в том мире было просто: внутренняя королева чужих отказывала сходу огромному большинству, что я считала нормальным. Хотя иногда мучилась этим. Как в анекдотике. Хочу, но не этого) Здесь же она несколько ошарашена, по ощущению. Ей подходят почти все. Такие дела.
Я поняла, почему трандуилова богиня три тысячи лет назад шла вразнос. Они этого хотят, просят об этом и смотрят так, что, если бы не понимание последствий, я бы сейчас Ланэйра поцеловала и всё остальное. Тело, наконец отошедшее от стрессов, живущее в холе и в атмосфере, постоянно провоцирующей чувственность, мучительно и внезапно потребовало своего. Мысли он читать не умел, но всё понял.
— Ты желаешь меня в сердце своём, — очарованно.
Да-да, «и кто из вас пожелал женщину в сердце своём, тот уже с ней согрешил», канешна. Помню ехидные размышления писателя Лукина на эту тему: у него персонаж наивно не мог понять, что вот-де, неоднократно забивал он голы в ворота Бразилии. В сердце своём. Так значит ли, что и наяву тоже?
Насчёт сердца, кстати, тоже не скажу, что в сердце. Это другое место, но ладно, так романтишнее)
Но посол — молодец. Трандуил бы накинулся. Этот только желваками сыграл. Понятно. Действие запускается поцелуем, данным добровольно. Посмотрела с благодарностью и позорно сбежала.
29. Вечер веселых сплетен и другие события
нет в мозгу извилин
нет на лбу морщин
нет для грустных мыслей
никаких причин
Я, кажется, начала чувствовать отсутствие Трандуила во дворце — всё вокруг становилось как-то спокойнее. Чувство было отчётливое, и я почти не сомневалась, что владыка куда-то умёлся. Мда, действительно беспокойная должность.
Всё-таки сильно моя человеческая норка отличается от эльфийского жилья. Хоть правильные углы взять. Мило, что об этом позаботились. А освещение всё равно только дневное, да саламандра к вечеру просыпается. Сегодня вьюжно, темновато на улице; она проснулась рано и светится угольями. Брауни уже были и прибрались: всё скрипуче
Богиня, конечно, живёт, как хочет, и в поступках свободна, но вот их последствия… Сказочный Кощей — такой, какой есть, другим не сделается. Пока жив. Присутствовать при его похоронах не хочу. До этого времени он казался мне имбой, которому никто не страшен, но появление лориэнского посла всё спутало. Чудесная, чудесная личность, но насколько можно верить в его декларируемое благородство? После беседы с ним отчётливо поняла, что о погоде да с бескорыстием мало с кем из мужчин тут можно побеседовать — богиню, грубо говоря, каждый хочет завалить. Как бы скромно и закрыто я не жила — конфликты всё равно будут возникать. А мне не улыбается лепить на лицо улыбку и «вести себя, как подобает», глядя, как они друг друга усахаривают. Как вообще существовали какие-то полиандрические связи? Они же все передраться норовят. А я какая-то жестокая богиня получаюсь, эхе-хе. Хорошо хоть, с криком «Кали маа!» сами себя не режут, как делали оголтелые поклоннички богини Кали.
Не знаю, что делать. Возможно, госпожа Силакуи даст ценный совет? Постучалась к Мортфлейс и попросила проводить.
Норушка Силакуи похожа на трандуилову: переплетение веток, отсутствие углов. В ясене-то уютнее было. Или она там в мою честь все… гм… неуютности попрятала?
— Немножко да. Мне хотелось, чтобы богиня в моём доме чувствовала себя хорошо, — Силакуи, улыбаясь с необыкновенной добротой, явно перетряхивала мои мозги. Как хорошо, что с ней можно переходить сразу к делу, без экивоков!
— Трупов многовато. Удручает, — боже, я скоро в Эллочку Людоедку превращусь с такими всепонимающими собеседниками!
Силакуи приподняла брови с немного наигранной насмешкой и ненаигранным удивлением, и с сочувствием:
— Всего один. Пока. Это ничто.
Ну, как я понимаю, она сравнивает с предполагаемым будущим.
— Для меня много. Учитывая, что следующим может быть король.
Силакуи помолчала, задумчиво пожевав губами, и изронила:
— Что ж, милочка, я дам бескорыстный совет. Корысти у меня в твоём деле не осталось, к сожалению.
Не удержалась и перебила:
— Что было бы, если бы близнецы выиграли?
Силакуи безмятежно улыбнулась:
— Я попыталась бы договориться с Трандуилом, чтобы отпустил тебя. Твоим домом стал бы мой дом, а в будущем, надеюсь, ясень близнецов, — и, отвечая на невысказанный вопрос, — нет, мы не считаем, что у всех близнецов одна душа на двоих. Но у этих конкретных — почти. Да, Аргонеот и Риэль идут в комплекте. Ты привыкла бы гораздо быстрее, чем тебе сейчас кажется, — последнюю фразу она произнесла с насмешечкой.