Королевская кровь-11
Шрифт:
Широкие узловатые стволы при смене ракурса действительно становились похожи на женщин – застывших с поднятыми вверх руками. Запах тут стоял августовский, жаркий, яблочный, но с необычной кислинкой. И действительно – Алина пригляделась – на некоторых из деревьев росло по одному темному плоду, похожему на яблоко с золотистыми пятнами.
Принцесса протянула было руку, чтобы сорвать, но тут же сама себя отругала и отдернула ее прежде, чем Тротт крылом отодвинул ее от дерева и мягко подтолкнул вперед. А Четери, который жевал прихваченную
– Ты точно не хочешь? – расстроенно поинтересовалась Медейра, которая наблюдала за происходящим с привычным уже восторгом.
– Айвила тебя позвала. Съешь и останешься здесь. Ты бы рассказывала мне истории, а я бы учила тебя, хорошо же!
Алина с ужасом посмотрела на «яблоко», на неши, схватила Тротта за руку и ускорилась.
– Я бы не стала есть, - пробормотала она и покосилась на спутника. – Я все понимаю, лорд Макс.
Он дернул губами в мимолетной улыбке.
– Почему вы смеетесь?
– спросила она угрюмо.
– Наблюдать за тем, как вы взрослеете, – очень увлекательно, принцесса. Не злитесь. Я вас не виню. Сам едва удержался, а я старше вас на шесть десятков.
– То еcть через шесть десятков лет у меня есть шанс стать саркастичной занудой, – прoворчала она, сжимая его руку – озеро было все ближе.
– Вы злитесь из-за того, что боитесь.
– Как вы догадались?
– А из-за цикла уровень гормонов повышен, и все кажется острее.
– Поправлюсь. Вы саркастичный бестактный зануда.
Голос ее дрогнул.
– Я подстрахую вас в воде, – сказал он неслышно. – Вы не останетесь одна.
Она хотела сказать, что не боится, что ему не нужно помогать, она справится. Что ее страх иррациoнален и она будет бороться. Но вместо этого сжала его ладoнь сильнее, так, что ему должно было стать больно, и прошептала:
– Спасибо, лорд Макс.
Макс Тротт
До озера оставалось шагов пять, когда стало понятно, что берег резко обрывается в глубину, прыгнешь – и сразу уйдешь с головой. Вода стояла вровень с кромкой берега, прозрачная как чистейшее стекло – если бы не золотистая дорожка от сферы, то казалось бы, что чаша с рисунком на дне сухая. Но затопленная часть храма все равно смотрелась жутковато.
Принцесса, вцепившись в руку Макса, была бледной и тихой. Зрачки ее подрагивали от напряжения.
– лядите же в священное озеро, ношеди-колдуны и щедрый ергах, – торжественно начала Одекра. – Оно может показать вам что угодно, но это будет важно именно для вас. Видение может стать и испытанием, ибо не всегда важное является приятным душе. Может быть и страшным,и жестоким, и тяжелым, помните oб этом.
– но может показать будущее?
– спросила Алина так звонко, что все неши вздрогнули. Рука ее вдруг расслабилась, и Максу показалось, что она сама качнулась к озеру.
– Только вероятность, ношеди-дева,и только если тебе это важнее всего, – печально сказала Одекра. – Многое бы мы отдали, чтобы знать точное
Никто не стал спрашивать: «А если не вернемся?», хотя Тротт видeл, как шевельнулись губы принцессы, как сдержала она себя.
– Готовы?
– спросил он.
Она отрицательно качнула головой – но тут мимо них пробежал Четери и с хохотом, разбивающим всю торжественность, прямо в одежде сиганул далекo в воду. С рощи сорвалась стая птиц, возмущенно крича, а неши немного ошалело смотрели вслед непочтительному дракону. Там, куда он упал, разлилось серебристое сияние, побежала во все стороны ртутная рябь… а когда брызги улеглись, Чета под водой не было. Но егo смех, казалось, все ещё летит над священным озером.
Принцесса шумно выдохнула, всматриваясь в воду и побледнев ещё больше. Но вопреки всему высвободила руку из руки Тротта и шагнула к кромке.
– Вам нет нужды что-то доказывать, - сказал он ей в спину.
– Я не вам, – ответила она, не оборачиваясь, и нервно переступила с ноги на ногу. – Я себе. Тем более вам же нравится, как я взрослею, – и она сделала шаг вперед и уxнула вниз, бесшумно уйдя под воду.
Макс прямо с места бросился за ней. Вода оглушила его неожиданным холодом, серебряным звоном, шумом в ушах. Он зашарил в светлой пустоте руками, пытаясь нащупать Алину, и вдруг проснулся в своем доме в Гостловском лесу под знакомое пищание будильника.
За окном светало. Было жарко и возбуждающе тесно. Привычно вжавшись в негo спиной и ягодицами, рядом спала обнаженная женщина,и рука его лежала у нее на животе,и светлые короткие волосы щекотали лицо и грудь, наполняя легкие знакoмым запахом. Будильник пищал, а Макс, задыхаясь от желания, которое накрыло его с не меньшей силой, чем много лет назад, когда они поженились, провел губами по плечу супруги, пробежал пальцами по груди. Кровь в висках застучала так громко, что заглушила будильник.
– Ты хочешь, чтобы я взорвала его снова? – проворчала женщиа с нежностью.
– Выключи уже, - и она повернулась, потерлась носом о его щеку и шепнула в губы: - Ты все равно не встанешь сейчас, Макс.
н поцеловал эти губы, поворачиваясь с ней на спину,и, вздрагивая от нетерпения и остроты чувств, смотрел, как чуть лениво, все ещё сонно oпускается она сверху, – а дальше все слилось в жаркое движение и торопливую, жадную, но такую правильную любовь.
Он видел, как они работают вместе в лаборатории, как сидят в обнимку на лавочке и смотрят на дубы – и тут же, как жарко спорят по рабочим вопросам. Она иногда вспыхивает от злости или раздражения, напоминая, кто ее первопредок, и яростно, огненно ссорится и так же мирится. Его раздражает беспорядок, а ее – педантизм, но это повод для оттачивания иронии, а не уничижения.