Королевская кровь-11
Шрифт:
«Она ведь заключена в горе?»
«Это верно».
«И она поздоровалась с тобой здесь».
«Это тоже верно. Но я ведь сижу в твоем сердце и одновременно лежу под Медовым храмом в Тидуссе, птенец. И часть моей сути бьется сердцем в небесных чертогах Туры».
«Непознаваемо, я поимаю».
«Я вижу, как тебе тяжело это принять», – в голосе Ворона прозвучала и насмешка, и похвала.
«Но эта хозяйка не причинит вреда?»
«Мне – нет».
«А нам?» - спросил Тротт, но Ворон уже заснул. А может,и
– Расскажи, ношеди, какую одежду вы носите в другом мире?
– Очень разную. Но если говорить в общем,то наша одежда похожа на вашу, проcто из других тканей…
Максу не нравилось и то, что сейчас их тройка разделена, а Алина вышла без него. Но он сам учил ее принимать решения и выживать. Сам учил не жаться к нему в поисках oпоры или подсказки.
…У него сердечный ритм разгонялся, когда принцесса прижималась. Как сегодня ночью… или недавно, когда она села рядом.
Что дальше? Начнет краснеть, как в пубертат? Тем более, следовало отодвинуться. Отучать ее от себя.
– И ваши дома похожи на наши?
«Тогда что ты творишь? Почему не пресек вчерашние занятия, если не контролируешь себя? Зачем лег к ней ночью? Ты же видишь, как она дергается, когда вспоминает, что за ней наблюдает Ситников. И касается тебя, только зажмурившись. Ты все решил для себя уже – что будешь держаться в стороне, что не будешь мучать ее и себя. Какого черта ты творишь?»
– В целом да – в домах есть двери, есть окна, крыша. Но сделаны они не из живого дерева. Есть маленькие домики из древесных стволов или кирпича, это такие, - он показал руками, - плотные блоки из обожженной глины. есть огромные здания, словно много таких домов поставлены один на другой. А внутри одна лестница на все этажи…
«Ночью ей было больно. Поэтому лег».
– А какие у вас животные?
«Ты же понимаешь, что это не ответ».
– Разные. Но есть такие же, как на Лортахе. И нет пауков, лорхов, нет таких, как у вас, ящеров…
Принцесса, уже одетая в пеструю рубаху, прихваченную сверху ее собственным поясом с ножнами, в штанах, вошла в сопровождении Медейры, когда он заканчивал обозревать фауну Туры. Сев рядом, взяла со стола какой-то витой пирожок и начала есть. И положила голову ему на плечо.
Упрямая девчонка.
Тротт невесело усмехнулся. Но не отодвинулся.
Ответ был прост – ему слишком мало осталось жить, чтобы он мог позволить себе роскошь отказаться от тех мгновений счастья, которые она ему дарила в своем упрямстве.
Он говорил долго, очень долго – но Макс был готов рассказывать о Туре хоть всю ночь,только чтобы утром их выпустили oтсюда. Принцесса, устав сидеть, уже и ложилась на пол, опираясь на локоть, и прижималась к спутнику спиной, обернувшиcь крыльями, и вставала,и снова садилсь рядом. У Макса начал подсаживаться голос, когда Медейра вдруг глянула на сумерки за окном и шлепнула себя ладонями по скрещeнным лодыжкам.
– Ох, а ночь же уже скоро! Все, тимавеш, нужно уходить. Дайте гостям отдохнуть перед испытанием озером!
– И верно, - зашуршал народ, поднимаясь, – заговорили мы ношеди. Заговорили… Доброго зерна вам, ношеди… Доброго зерна!
– Доброго зерна! – радостно ответила принцесса. Они с Максом уже знали, что это местное прощание.
– Значит, озеро и есть испытание, - негромко сказал Тротт.
Со спутницы тут же слетела расслабленность.
– Думaете, там что-то страшное?
– Я не знаю, Алина. Но Жрец просыпался, думаю, если бы нам предстояло что-то опасное, он бы предупредил.
– Это не утешает, – немного раздраженно буркнула она.
Тимавеш шумели, подтягиваясь к выходу.
– Долго ергах молится…
– Это правильно, молиться надо…
– А старик-то целый рукав отхватил!
– Не ворчи, свой дар ты тоже получил…
– Щедрый ергах, щедрый… Хида любит щедрых. И ношеди разговором уважили, не выгнали, угощение приняли…
– правда, где Четери?
– принцесса завертела головой, будто могла увидеть дракона сквозь папоротниковые стены.
– Тренируется, скорее всего, – спокойно ответил Тротт. – И я ему искренне завидую.
На входе произошло какое-то замешательство. Народ расступился и замер, замолчав.
В двери в полой тишине к столу прошел Четери. Слегка раскрасневшийся, с лихорадочно блестящими глазами, с выбившимися из косы волосами – и в странной, будто ртутной, перчатке до середины пальцев на левой руе.
– Не все ещё съели? – сказал он, с облегчением оглядывая десятки блюд на столе и полу. Уселся на пол, едва заметно покачнувшись – пoкачивание это было чем-то из ряда вон выходящим. Да и голос его тоже был глуховатым, усталым, будто он только что разгрузил пять составов: – Ну и славно. А то я что-то слегка проголодался, пока молился.
– Отмеченный, - пронесся шепоток от людей,так и стоявших у входа.
– Отмеченный Ветой-Океаном!
Макс покосился на принцессу – она смотрела с невозможным любопытством,даже вперед над столом склонилась. Он, признаться, и сам чуть не склонился – настолько чужеродной и нечеловеческой казалась вещь на руке у Мастера.
А неши Медейра глядела на дракона полными ужаса и восхищения глазами.
– Спроси, – с набитым ртом попросил у Макса Четери, – что, и на этот счет предсказание есть?
Макс перевел. Неши заторможенно кивнула.
– Попроси, пусть расскажет.
– У нас говорят, – так же заторможенно ответила Медейра под молчание народа, – что тот, кто сможет взять хотя бы часть доспеха Веты-Океана, равен ему в воинском умении. сильнее его на Лортахе не было воина! Пусть даже ты получил только фису, перчатку, но это признание и благословение!