Королевская кровь. Книга вторая
Шрифт:
— Я что, теперь, как ты? — Полина захихикала, подумав при этом что ведет себя как-то неадекватно.
— Как я, — улыбнулся Бермонт, присаживаясь рядом на кровать, — только маленькая совсем еще. Почти медвежонок.
— А почему? — поинтересовалась принцесса, трогая его за руку. Ну не могла она удержаться, и все.
— Это из-за моей крови, ноззи. Ты тогда, — Демьян погладил ее пальцы, — наглоталась ее, вот и получилась реакция. Неожиданная, как ты сама.
«Ноззи» — так он называл ее в детстве. Егоза, заноза.
При упоминании
— Ты не сердишься? — спросила она тихо и жалобно.
Демьян покачал головой, нахмурился.
— Нет. Но сержусь из-за того, что ты улетела из Обители. Полина. Не смей от меня больше убегать. Понятно?
— А чего это ты раскомандовался? — спросила она обиженно, хотя хотелось часто-часто закивать и согласиться со всем. Особенно когда в его голосе появлялись низкие нотки. Тогда и телу становилось опять щекотно. Но чтоб ей командовали?
— Я тебе даже не невеста еще, — добавила она мстительно, — а уже должна слушаться?
Болотно-зеленые глаза потемнели, но он улыбнулся, погладил ее по голове.
— Как была вредная, такая и осталась. Выйдешь за меня, Полина?
— Чтобы ты мог командовать без всяких ограничений? — проворчала принцесса. Вдруг стало чувствоваться, что и зубы не чищены, и волосы какие-то спутанные, и выглядит она, наверное, как чучело.
— Именно, — кивнул он серьезно. — Так что, будешь моей королевой?
— Да буду, буду, — пробурчала она, садясь и натягивая снова на себя одеяло, — сам же знаешь. Дай мне умыться, а то я всю жизнь буду вспоминать, как мне сделали предложение, пока я выглядела, как испуганный дикобраз. И вообще, отнеси-ка ты меня в ванную. Раз мне нельзя перенапрягаться. Хочу помыться и посмотреть на себя, хоть узнаю, как выгляжу сейчас.
— И кто еще кем распоряжается, — пробормотал он тихо, легко поднимая замотанную в одеяло невесту на руки. Полина улыбнулась.
— Ты чего такой растерянный?
— Не ожидал, что ты сразу согласишься, — признался король Бермонта, заходя в ванну. Встал перед зеркалом, держа свою ношу на руках, и Полина завертела головой, рассматривая себя.
— Ну-ка, поставь меня на пол, — скомандовала она, и Демьян послушался, но все равно придержал ее за талию.
Пол глядела на себя в зеркало. Высокая, голубоглазая, на носу еле заметная горбинка — как она переживала из-за нее в детстве, ведь ни у кого из сестер такой не было! И лицо совсем не похоже на мамино, узкое, без характерных скул. И волосы у нее не вьющиеся, а прямые, правда у Марины тоже были такие, а у Ангелины волны едва заметные, так что можно считать, что здесь она не выделяется. Но в целом…очень неплохо.
— Ты очень красивая, — сказал Демьян, встретив в зеркале ее скептический взгляд. Благо, он был еще выше ее, и гораздо шире — плечи выглядывали и из-за толстого одеяла. — Ты и в восемь лет была хорошенькой, а сейчас просто расцвела. Ваши женщины всегда славились своей красотой.
— В восемь лет я была противной, — со вздохом признала принцесса, глядя ему в глаза. — Но уже тогда знала, что вырасту и выйду за тебя замуж. Так что можешь гордиться. А потом пошли слухи, что ты хочешь жениться на Василинке, и я жутко ревновала и злилась. Даже подсунула ей как-то в вазу жабу… Я десять лет почти каждый день о тебе вспоминала. А ты удивляешься, почему я согласилась. Я, может, и на дело-то решилась потому, что тебя могла хоть так увидеть.
— Я и забыл, что Рудлоги славятся еще и прямотой, — рассмеялся он.
— Эх ты, — Полина в зеркале показала ему язык, — я тут в любви признаюсь, а он смеется. Медведь, что сказать.
— Я тоже тебя люблю, Пол, — шепнул он ей на ухо. — Не сомневайся, никогда.
— Это другое дело, — сказала она довольно и деловито. — Тогда отворачивайся, я хочу помыться. Только не уходи, у меня куча вопросов.
— Например? — он отвернулся и слушал шорохи, звук полившейся воды, ее тихое «ой!» — видимо, включила холодную, плеск.
— Так ты тоже с детства в меня влюблен? — слова было не разобрать, судя по звукам, она прямо под душем чистила зубы. — Жажду подробностей, любопытно, сил нет!
— Нет, конечно, — усмехнулся он. В ванной запахло каким-то мятным гелем для душа, или шампунем, и он поморщился — сильный ментол перебивал ее собственный запах. Надо будет распорядиться, чтобы покупали нейтральные средства. — В детстве я тебя боялся. Ты и правда была ужасной занозой. А понял три недели назад. Когда ты улетела.
— Ты б себя видел, тоже б улетел, — отрезала она, — вот демон, а в чем это волосы? В крови? Не отмыть никак. Демьян, а что же все-таки вчера было? — снова раздался звук, как будто из бутылки выдавливали шампунь, — вот гадость, щиплет, — она зашипела, — я как начинаю думать, у меня голова болит.
— Не думай, Полина, — сказал он с беспокойством, — потом. Скоро должна твоя сестра приехать, если она уже не тут, хотелось бы, чтобы вы могли поговорить, а начнешь переживать — обернешься. Ты ведь сама все расскажешь, Пол?
— Угу, — ответила она угрюмо. — Вася приедет, да?
— Ее Величество Василина-Иоанна, — подтвердил он с смешком.
— Кстати, — она словно что-то вспомнила, — Демьян, а что с Ангелиной? Почему не она на троне?
— Я был на коронации, — осторожно произнес Бермонт, — и корона выбрала Василину. А остальное тебе сестра расскажет, ладно?
— Вот это да…жаль, что я не видела, — протянула принцесса, судя по звукам, ожесточенно трущая себя мочалкой. Демьян вдруг пожалел, что остался в ванной. Какая бы выдержка у него ни была, а знать, что она там, за стеклом, и слушать все это, и, самое главное, представлять и не рваться туда, к ней, было очень трудно. Он не выдержал, глянул в зеркало на ее силуэт за матовым пластиком, сжал кулаки. Полина что-то говорила, и он заставил себя прислушаться. Да, поболтать она всегда любила.