Королевская кровь. Книга вторая

Котова Ирина Владимировна

«Эй, подруга, тебя опять куда-то не туда заносит»

«А, может, меня заносит именно туда, куда надо?»

Внутренний голос отвечать не стал, предоставляя мне самой нести ответственность за свои решения.

Малышка справа расплакалась, и Василинка, прихватив младшего сына на руки, пошла к мужу. Они попрощались со мной и исчезли в стеклянных дверях своих покоев, уводя с собой и Каролину. А я осталась сидеть, несмотря на сгущающиеся сумерки и поднявшийся свежий ветерок.

Маги, видимо, закончили, остановившись метрах в десяти от

меня, и я почувствовала мгновенную неловкость, которую тут же стряхнула с себя. Алмаз сказал — нужны эмоции, значит, будут эмоции. А тут, во дворце, всем эмоциям имена тоска, скука и раздражение. Только общение с семьей наполняет душу теплом, а общение с детьми — радостью, но этого явно недостаточно для пробуждения дара.

Да и просто так хочется уже взрыва, который снова очистит голову и позволит мне продержаться тут еще немного.

Зигфрид (все-таки его имя выговорить немного проще) о чем-то спросил друга, но тот покачал головой, снова глянув на меня, и они, пожав друг другу руки, разошлись. Барон направился ко мне, подошел, поклонился:

— Я не слишком наглею, навязывая вам свое общество, принцесса?

— Нет, конечно, — я указала на соседний стул. — Присаживайтесь, барон. Усмирите мое любопытство — чем вы только что занимались?

— Передавал коллеге ключи к щитам и сигналкам, — ответил блакориец, отодвигая кресло и опускаясь в него. — Со стороны смотрится забавно, да?

— Немного, — признала я, пытаясь сдержать улыбку, но получалось плохо.

Он заметил, весело сверкнул глазами:

— Я на первых парах, когда нас учили щиты ставить и передавать, сам ухохатывался над преподавателем. Выглядело так, будто на цирковое представление попал, с фокусниками. Нахохотал на трояк по защите, препод был обидчивым. А потом ничего, привык.

— Но веселиться не разучились, судя по всему, — заметила я. Фон Съедентент отрицательно потряс головой, словно говоря: «Кто, я? Да ни за что!»

— Кстати, у вас отличная прическа, Ваше Высочество. Экстремальная смена имиджа?

Я провела рукой по короткостриженному затылку и вздохнула.

— Вы разве не видели мои волосы после коронации? Вот это было экстремально. С одной стороны завитушки до уха, с другой — плавленые пряди. К сожалению, теперь какое-то время придется походить похожей на мальчишку.

Парихмахер честно пыталась оставить максимум женственности, но волосы были пересушены, собирались в колтуны и ломались. Поэтому мы решили стричь максимально коротко, оставив только косую челку и волосы чуть подлинее на макушке. Теперь, когда я видела свой светлый почти-ежик в зеркале, мне страстно хотелось выкрасить пряди и проколоть нос. Но я держалась.

— Вы вовсе не похожи на мальчишку, — заявил барон, осмотрев меня. — Вы выглядите очень изящно. Как молоденькая хулиганка. Извините за дерзость, Ваше Высочество, — спохватился он.

— Да оставьте, барон, — я засмеялась, уж очень ненатурально он пытался изобразить раскаяние. — После того, как вы меня выкрали из моей гостиной, эти расшаркивания неуместны. Да и приятно поговорить с кем-то, кто не лезет за словом в карман и не носится со мной, как с хрустальной. Я, кстати, ждала, что вы сообразите подойти. Дело в том, что мне опять нужна помощь, а вы уже посвящены в мои маленькие секретики.

— Вас снова нужно украсть? — серьезно спросил он, и в его глазах на секунду мелькнуло что-то очень мужское.

— Именно, — кивнула я. — Но в этот раз у меня есть официальное оправдание, так что можно это назвать не моим капризом, а медицинской процедурой. Алмаз сказал, что выгорание можно преодолеть сильными эмоциями. А мне очень нужно вернуть хотя бы часть своего дара.

— И…вы ждете от меня, что я вам обеспечу сильные эмоции? — осторожно, словно обдумывая каждое слово, спросил фон Съедентент с некоторым даже удивлением.

«Не смущай его, дурочка, хватит двусмысленностей»

— Если вы не будете против, — ответила я, мысленно показав язык внутреннему голосу. Блакориец задумался, затем весело тряхнул головой, покрутил плечами, снова глянул на меня уже с откровенным интересом. Я не без удовольствия наблюдала за этим представлением.

«Когда это ты успела превратиться в кокетку?»

— Ваш мотоцикл здесь, в Иоаннесбурге? — я решила все-таки притормозить немного. — Вы в прошлый раз обещали мне показать настоящую скорость, барон.

Он улыбнулся, кивнул.

— Вы хотите покататься?

— Я хочу испугаться, — честно сказала я. — Чем сильнее, тем лучше.

Черноволосый маг засмеялся. Он с каждой минутой явно чувствовал себя все свободнее.

— Это я вам обеспечу, принцесса. И когда?

— Чем скорее, тем лучше, — ответила я ему в тон, глядя в смеющиеся темные глаза.

— Тогда буду у вас часа через два. Под окном, как в тот раз. Только оденьтесь в удобные брюки и ботинки, Ваше Высочество. И, желательно, свитер под горло.

— Обязательно. Вы настоящий кавалер. Единственное, не хотелось бы привлекать внимание охраны. Здесь постоянно дежурят патрули.

— Не переживайте, я отведу глаза. И сигналки не сработают, их же ставил я, — он заговорщически подмигнул мне. — Нам никто не помешает. Но потом не жалуйтесь, принцесса.

— Ни за что, — пообещала я. — Спасибо, барон.

Он исчез в Зеркале, а я еще ощущала на руке прикосновение его губ и оставшееся витать в воздухе приятное чувство игривости. Будто я поиграла с большой лохматой собакой, которая угадывает твои движения, ловит бросаемые палки, перетягивает с тобой игрушку и прыгает на тебя в попытке лизнуть в нос. А после игры послушно идет в свою конуру.

«И чем ты недовольна?»

«Я абсолютно, полностью, безоговорочно довольна!»

«Ну-ну».

Фон Съедентент тихо поскребся в окно около одиннадцати, и я отложила книгу, выключила ночник в спальне и вышла. Через мгновение мы уже стояли в переулке за площадью Победоносца, и я разглядывала мотоцикл.