Королевская кровь. Книга вторая
Шрифт:
— Хорошо…, - непонятно протянул Макс и пошел дальше.
— Эй! — недоуменно крикнула ему вслед одна из каменных морд. — А что нам-то ответишь, малец?
Профессор остановился, повернулся.
— Некрасиво, уважаемые, шантажом заниматься. Можно ведь и немоту на пару веков схватить. Нечаянно.
— Вот гад! — прочувственно проорал ему вслед Аристарх.
— Никакого уважения к старшим! — вторил ему Ипполит.
Но Тротт, не обращая внимания на ругательства каменных ехидин, спешил в кабинет к Свидерскому.
Алина, шатаясь, вышла из туалета — того
Она чуть не плакала — проснулась после двенадцати, проспала зачет, а девчонки ее не разбудили, хотя она сама всегда расталкивала их, если те не слышали будильника. Что теперь делать? Придется идти на поклон к преподше, врать, что заболела и просить перезачета. Боги с ней, со стипендией, но как она могла так безответственно поступить?
Одновременно и тошнило, и очень хотелось есть. Принцесса сделала себе чаю, чувствуя себя самым ничтожным человеком на свете, и понуро уселась за стол. За ней должны были приехать вечером, чтобы отвезти во дворец, и что делать до этого времени, она не знала. Не в универ же идти, чтобы встреченные одногруппники и преподаватели спрашивали, почему ее сегодня не было.
Она, Алина Рудлог, прогуляла! Пол бы смеялась до упаду. Алинка даже с температурой ходила в школу, потому что учиться любила, а лежать дома было скучно.
Сзади раздались тяжелые шаги, и бодрый голос Ситникова произнес:
— А я думаю, дай загляну, и точно — ты тут.
— Привет, — кисло отозвалась принцесса, выныривая из глубин самобичевания.
— Эээй, — теплые большие руки легли ей на плечи, — малявочка, ты чего такая потерянная? Обидел опять кто?
Она всхлипнула.
— Мне плохо, голова кружится. И я зачет проспаалааа…
Слезы потекли сами собой, и она сняла очки, вытирая их.
— Ну, ну, — Матвей сел рядом с ней, огромный, как гора, сочувственно глядя карими глазами, осторожно погладил лапой по спине, — не разводи мокроту. Пойдем ко мне, я тебя покормлю, я борща наварил, вкусного!
— Меня тошнит, — пожаловалась Алина.
— Да, — протянул парень, — это мы с Поляной вчера не подумали. В следующий раз тебе лимонад будем брать. Пойдем, кроха, борщ после похмелья самое то.
— Матвей, — серьезно спросила принцесса, надевая снова очки, — а почему ты со мной возишься? У тебя ведь девушка, наверное, есть, она ревновать будет.
Он смутился, качнул бритой головой, сморщил широкий лоб.
— Да ты на сестренку мою больно похожа, — наконец, признался он, — малая такая же, Машка, я ее Моськой зову. Тоже в очках и с косичками. Только она еще в школе учится. Я как вчера увидел тебя со шваброй и ушлепка этого наглого, так сразу представил, что мою сеструху какой-нибудь урод может так же работать на себя заставлять.
Алина немного расслабилась.
— А девушки у меня нет, — пробасил он, — ушла девушка. Но ты меня не боись, сколько раз говорил, приставать не буду. Пошли борщ есть?
— Ты такой хороший, Матвей, — сказала она, снова шмыгая носом.
— Так, — Ситников занервничал, — только не начинай снова реветь. Что за зачет-то у тебя был?
— По истории магии, — печально сообщила девушка.
— Это у Малевской, что ли?
— Ага.
— Да не переживай, тетка мировая, в понедельник подойди на кафедру, она примет, вот увидишь.
— Точно? — с сомнением спросила Алинка.
— Да я сам ей знаешь сколько пересдавал! Примет, даже не сомневайся. Все, поднимайся, борщ стынет. Я тебе еще мамкиных огурчиков солененьких дам, так совсем от вчерашнего отпустит.
Он снова протянул ей руку, и принцесса, поколебашись, решилась.
Борщ был сладким, мясным и вкусным, огурчики весело хрустели на зубах, а еще Матвей сделал ей большую кружку кофе и выложил в тарелку пирожков с творогом, так что она совершенно объелась и ее снова потянуло в сон, несмотря на кофеин. Парень ее подбадривал, рассказывал смешные истории, в комнату периодически заглядывали обитатели этажа, делали страшные глаза, таинственно улыбались и исчезали.
— Чего это они? — спросила недоумевающая Алина, когда за дверью исчез уже пятый посетитель.
— А, не обращай внимания, — махнул рукой семикурсник, но поднялся, вышел в холл и громко пробасил:
— Еще кто заглянет — нос разобью, понятно?
Потом он довел ее до холла, погладил по спине рукой под обалдевшими взглядами находящихся там же соседок:
— Ты заходи, не стесняйся, если что надо. И телефон мне свой дай, лады?
— Давай потом, — ей было неловко перед девчонками, и Ситников кивнул и ушел.
Алина улеглась на кровать, прикрыла глаза, когда в комнату ввалились соседки. И сразу пошли в атаку:
— Ну и что у тебя с Ситниковым? — это Янка, такая свежая, будто и не пила вчера поболе ее.
— Да ничего, — пробормотала отяжелевшая девушка.
— Да парь нам больше, — возмущенно фыркнула Ленка, — он вчера за тобой, как приклеенный ходил, на других и не смотрел.
— Говорю вам, ничего, — такой напор был неприятен.
— Не хочешь говорить — не надо, — ядовито сказала Яна, — небось сама рада-радешенька, что такого мужика отхватила. Наверное, и придумала про учебу, чтобы там типа полы мыть, перед парнями мелькать, авось и позарится кто.
Алина села на кровати, выпрямила спину. Янка с Ленкой смотрели на нее с неприязнью, и только Наташа с сочувствием.
— Не надо судить по себе, Яночка, — отрезала Али звонко и сердито, — я, по крайней мере, с Эдиками всякими по углам не обжимаюсь. Матвей хороший парень, и общаться, представляешь, можно и без слюнообмена. И вообще, почему вы меня не разбудили с утра? В лом было потрясти?
— В лом, — процедила Яна. — Тебе иногда нужно не быть такой заучкой, мы просто помогли. А то, знаешь ли, комплексы на твоем сверкающем фоне зарабатываем. И преподы нашу Алиночку любят, и библиотекарь хвалит, и вахтерша в пример ставит. Задолбало!