Королевская ссылка, или Лорд на побегушках
Шрифт:
Оставив егеря в потерянных раздумьях, я спустилась вниз проверить пострадавшего. Покалеченного сэра замотали в бинты, как мумию, оставив лишь две щелочки заплывших глаз, которыми он прицельно буравил мой живот. Поднять голову не получалось.
Рядом с садистским наслаждением рассредоточились дети, на первый взгляд беспечно болтая ногами и заботясь о педагоге. На очень наивный и неискушенный взгляд, способный обмануть любого, но не меня.
— Вы бы ему хоть кусочек оставили, — воскресло моё сострадание.
— Мы оставили ему кусочек правого клыка, —
Золотистый поджаристый оладушек исчез между детских зубов. Взгляд учителя полыхнул лютой ненавистью, он замычал в кляп из бинтов и попытался дернуться.
— Но-но! — строго погрозил пальцем Томас, по-хозяйски опираясь локотем на помятые мужские ребра. — Не дергайтесь, сэр, а то случайно упадете с кровати. Что вы там мычите? Хотите этот замечательный пышный оладушек? Упс.
Описанный кругляш в мгновение ока исчез в пасти троглодита. Связанный по рукам и ногам Николас гневно мемекнул, кидая на меня полный обвинений взгляд. Будь он магом огня, я бы уже дважды осыпалась пеплом. Памятуя случай с Клирой, надо бы пресечь, но руки сами медленно зааплодировали молодежи. Восхитительно. Но истинным наслаждением упивалась Элли, сидя на кровати и похлопывая маленькой ладошкой по затылку несостоявшегося учителя.
— Плохой дядя. Еще раз ударишь маленького, и ручки отсохнут, — с детской непосредственностью выдала девочка, не прекращая издевательские пошлепывания по макушке. — Головушка болит? Это потому, что ты ею не думаешь. Лучше поспи, во сне быстрее заживет.
Казавшиеся почти смертельными травмы лорда-педагога на деле не представляли опасности: ушибы и гематомы, пара трещин в костях и легкое сотрясение. Меня это слегка насторожило. Возможно, сэр владеет целительской магией? Или Эдгар отлично рассчитал силу, несмотря на внешне невменяемое состояние?
— Я была уверена, что нос сломан, — шепотом поделилась Лавиния.
— Я тоже. Видимо, лорду очень повезло.
Закончив быстрый и не слишком желанный осмотр, я обернулась к Элли. На щечке девочки трогательно красовался пластырь, крестиком приклеенный чуть левее носа и с миленькими блесточками по краям. Рядом с ней невинной парочкой сидели Серж с Элизой и таинственно перемигивались, пряча руки за спинами. Любопытно.
— Что у вас там? Оу… Дети, нельзя писать такие слова на учителе.
Элиза невозмутимо вытащила из рукава красный маркер и молча подвинулась.
— А вот такие можно, — я удовлетворенно поставила восклицательный знак после длинной тирады, начертанной поперек забинтованной мужской ноги.
— Вы сделали ошибку в слове «урод», госпожа, — стеснительно прошептал Рон, потерев серединную букву «д».
— Возможно. А ты что рисуешь? Так, немедленно стёр анатомию!
— Это натюрморт! — возмутился парень, невольно розовея ушами. — Морковка и два яблока.
— Стирай, или на себе познаешь боди-арт. Розгами. Вы почему тут, а не готовите ужин?
Подростки закручинились. Кашеварить весело только когда
— Жаль, что среди нас нет прорицателей, — уныло протянул Серж. — Так бы сразу узнали, когда обоз приедет. Например, завтра, и все довольны, налопаются от пуза.
— Ваше величество, — в служебную спальню ворвался радостный голос Николь. — Лорд Браун велел передать, что пришла новая телеграмма. Маги проложили окружную трассу для нашего каравана!
Глава 46
На кухне шел военно-полевой суд. Прокурор, воинственно размахивая половником, сияла белоснежным фартуком аки Фемида, грозно сверкнув вполне зрячими глазами на обвиняемых. Несмотря на всё своё достоинство, мне было неуютно находиться под лазерными прицелами серых глаз, а потому я незаметно отодвинулась вбок.
Адвокат стоял насмерть. Возвышаясь долговязой фигурой над столом, правозащитник неуверенно нес какую-то околесицу о непреднамеренном правонарушении и отсутствии мотива, но его никто не слушал. Ибо кто станет слушать грязного коррупционера, взявшего мзду пятью леденцами? Следующим намечалось рассмотрение экономического беззакония, что вынуждало адвоката тревожно ерзать и переминаться с ноги на ногу.
Состав преступления был налицо, но я предпочитала до самого конца хранить загадочное молчание, назло обвинителю называя виновных подследственными. Ибо аргументировать надо лучше, без предвзятых свидетельских показаний.
Один только присяжный трясся от смеха.
— Паразиты малолетние! — иррационально возмущалась сторона обвинения. — Поставить их коленями на гречу!
— Протестую, — собрался с духом адвокат, протерев заляпанные очки. — Нет доказательств, что это их рук дело.
Я одобрительно кивнула.
— Как же нет? — возмутилась Николь, указуя поварешкой на улику. — Это же их рогатка!
Орудие преступления скромно лежало посреди стола, поблескивая черным резиновым жгутом. Деревянная ручка, украшенная магическими символами, намекала, что перед судом артефакт. Как пояснили судмедэксперты — опытные стрелки из самодельных дальнобойных орудий, — колдовские усилители повышали меткость снайпера и корректировали координаты прилета снаряда не хуже самонаводящегося прицела. Мы многозначительно переглянулись с присяжным.
Судмедэксперты завистливо дышали на стол.
— Данный инструмент был изъят у одного из обвиняемых, — подтвердил уважаемый суд в моем лице. — И по личному признанию принадлежит ему.
— Вот! — восторжествовала Николь. — Предлагаю их хорошенько выпороть.
— Прошу принять в качестве смягчающего обстоятельства эмоциональное состояние моих подзащитных, — тяжело вздохнул правозащитник. — Они были подавлены, дезориентированы и действовали в состоянии аффекта. Вы же понимаете это чувство? — искушающим тоном обратился он к присяжному.