Королевский куттер
Шрифт:
Некоторое время спустя, шлепая по лужам под журчание воды, бегущей по водосточным канавам, Гриффитс с Дринкуотером отправились из «Георга» к себе, поддерживая друг друга и раскачиваясь. Наелись они от души, а выпили и того больше, так что Гриффитс без конца выражал сожаление, что Дангарт не поддержал его в вопросе о предоставлении патента Дринкуотеру, а Натаниэль столь же настойчиво заверял капитана, что это не имеет значения. Вопреки разочарованию, он чувствовал в себе уверенность. Сегодняшний вечер оставил у него ощущение победы, и, будучи во хмелю, он был незыблемо убежден во всемогуществе провидения. Провидение привело его на борт «Кестрела», по воле провидения оказался он у Бобиньи. Когда придет время, провидение снабдит его и лейтенантской кокардой. И сквозь шум в ушах Натаниэль
Только когда офицеры укрылись под навесом ворот верфи, и Гриффитс проревел часовому отзыв, до Натаниэля дошло, какое, должно быть, они потешное зрелище собой представляют. И ему вдруг захотелось оказаться в теплой кровати, рядом с Элизабет, вместо того, чтобы брести вот так под проливным дождем, поддерживая своего капитана, становившегося с каждым шагом все тяжелее и тяжелее.
Глава восьмая
Черный вымпел
Сентябрь-декабрь 1795
«Ройал Уильям», ныне брандвахта, являлся одним из самых старых кораблей в составе британского флота. Именно он доставил тело Вульфа [15] из Квебека, а теперь служил вместилищем для несчастных, ожидающих назначения на свои корабли. Как все подобные суда, он приобрел запах, совсем не похожий на тот, который издают несущие службу корабли. На нем царил затхлый, гнилостный смрад, говорящий о застое, забвении, праздности и отчаянии. Ко времени визита Дринкуотера здесь обитало около трех сотен бедолаг, из которых «Кестрелу» предстояло набрать замену своим дезертирам. Это были насильственно завербованные, люди лорда-мэра и квотированные. [16] Встречались тут даже, да поможет им Бог, добровольцы – как правило, неудачники по жизни, которым оказалось негде больше преклонить голову. Были и вывшие от отчаяния моряки торговых судов, которые возвращались домой из долгого плавания, были перехвачены патрульными фрегатами у самой родной гавани, и отправлены в Портсмут. Были завербованные – отщепенцы, пьяницы и простофили, попавшиеся в лапы командам вербовщиков и отправленные на «Ройал Уильям» до распределения по кораблям. Такая же судьба ожидала деревенских дурачков и мелких воришек, которых патриотические отцы сельских графств щедро направляли в качестве своей квоты. Каждые две недели «тауэрский» тендер доставлял из Лондона уголовников, должников, помилованных смертников и прочие «сливки» общества восемнадцатого столетия. Как результат, старый корабль страдал от нищеты, грязи, недисциплинированности и кишел всеми формами паразитарной жизни, свойственной немытому человеческому организму. «Ройал Уильям» мало чем отличался от плавучих тюрем, расположенных чуть далее в гавани под охраной дозорных катеров, решеток и часовых.
15
Джеймс П. Вульф (1727-1759) – английский полководец, участник Семилетней войны. Погиб при осаде французской крепости Квебек в Канаде.
16
«Люди лорда-мэра» - осужденные за мелкие уголовные преступления, которым мера наказания заменялась на службу во флоте. Квотированные – набранные по так называемой квоте от каждого английского графства.
Дежурный офицер вербовочной службы злобно смотрел на Дринкуотера. Сначала Натаниэль никак не мог понять причины такой враждебности, потом сообразил, что этот тот самый апоплексический капитан, бывший в «Георге» во время их с Дангартом ужина.
– Шесть человек! Шесть! Да откуда, скажите на милость, я сыщу вам шесть человек? И для чего: для линейного корабля? Фрегата? Нет! Для какого-то жалкого куттеришки, офицеры которого шляются по берегу и оскорбляют вышестоящих. Нет, сэр! Вы, быть может, воображаете, что у меня тут вся палуба заставлена койками с лишними людьми. Не сомневаюсь, вы так и думаете, но у меня нет шести моряков для какого-то куттера…
Дринкуотер молча ждал, пока капитан перестанет кипятиться. Наконец, тот открыл свой гроссбух, пробежал пальцем по колонкам, покачал головой и с треском захлопнул книгу.
– Скрэтч! – закричал он.
Вошел подобострастного вида клерк, слегка приволакивающий ногу.
– Сэр?
– Сообщите мне текущую численность и разнарядку.
– Ах, сэр, одну секунду, - клерк подумал немного, потом затараторил, - на борту двести девяносто один человек, сэр. Шестьдесят два хороших моряка, восемьдесят пять с опытом службы, девяносто один человек из людей лорда-мэра и пятьдесят три из приходов, по квоте. Э-э… среди них трое портных, четыре кузнеца, слесарь, четыре сапожника, один аптекарь, обвиненный в инцесте… Глаза его блестели, и Дринкуотер вспомнил почему-то про могильных червей, копошащихся в телах умерших.
– Да-да, - кисло кивнул дежурный офицер, явно недовольный тем, что клерк зарубил на корню его замысел. – Изложите диспозицию.
– Ах, сэр, ну да. Большинство идет к капитану Трубриджу на «Каллоден», тридцать восемь в Плимут на «Энгадин», две дюжины на «Помону», шесть признаны негодными, прочие предназначены для пополнения флота Канала. Остаются еще поскребышки…
– Они нас устроят, сэр, - успел вставить Дринкуотер, лишая капитана близкого триумфа.
– Придержите свой поганый язык! – рявкнул тот, кивком поблагодарив клерка. – Теперь вы понимаете, молодой человек, что у меня нет людей для вашего куттера? Передайте своему командиру, что ему самому следует заняться вербовкой. А это занятие, насколько могу судить, совершенно бесперспективное. Совершенно. Мои лейтенанты прочесывают всю страну мелким гребнем в поиске матросов для флота, а ваш треклятый куттер может убираться к дьяволу!
Лицо офицера сделалось пунцовым. Он кивком указал на дверь, и Дринкуотер, следуя за инвалидом-клерком в потертом сюртучке, вышел из каюты.
Обуреваемый яростью Натаниэль поспешил к борту, торопясь покинуть вонючую посудину, но тут ощутил, что кто-то ухватил его за руку.
– Не стоит так спешить, юноша, погодите-ка минутку, - голос клерка звучал вкрадчиво. – По здравом размышлении, сэр, я мог бы оказаться полезным одному юному джентльмену…
Дринкуотер повернулся, едва сдерживая душащее его презрение. Но вовремя вспомнил про положение куттера и отчаянную нужду в пополнении. И проглотил свое неудовольствие. Нашарив в кармане одну из пары монет, лежавших в кармане, он сунул соверен клерку. Тот положил золотой на ладонь и многозначительно на него воззрился.
Вздохнув, Дринкуотер выложил еще соверен. Ладонь захлопнулась как крышка на кружке с джином.
– Вот теперь, молодой человек, мы можем обсудить кое-какие деловые вопросы. Как вас зовут?
Клерк раскрыл книгу и пробежал пальцем по колонке с фамилиями, бормоча что-то про себя. Потом набросал список и вручил его Натаниэлю.
– Извольте, мистер Дринкуотер, вот шесть человек для вашего куттера. – Потом лукаво хмыкнул. – Вам могут оказаться не без надобности услуги аптекаря…
– Утром отправьте за ними шлюпку, - произнес Гриффитс, снимая шляпу и тяжело плюхаясь на стул.
Меррик принес кофейник и письмо. Капитан открыл конверт и фыркнул.
– Ха! Надо же, причем в самое время! Похоже, нас наконец укомплектуют до положенного числа… Ох… - он вдруг спал с лица.
– В чем дело, сэр?
– Вам… вас понижают до штурмана, отзывая ваш патент как исполняющего обязанности офицера. Поскольку мы больше не на специальной службе, нам полагается только одна офицерская должность. – Гриффитс положил письмо. – Мне очень жаль.
– Но мы же находимся в подчинении Дангарта, - с горечью проговорил Дринкуотер.
Гриффитс покачал головой.
– Номинально нас включили в состав эскадры Макбрайда. Клерки, мистер Дринкуотер, этим проклятым миром правят клерки!
Натаниэля обуревало острое чувство разочарования. Плохие новости обрушились как раз в тот миг, когда после долгого торчания в доках «Кестрел» готов был вновь поднять паруса.
– Пустяки, сэр. Какое же будет судовое расписание? – торопливо поинтересовался он, стараясь отвлечься.
– Ну, я, вы – штурман, двое помощников, Джессуп, Джонсон – плотник, артиллерийский уоррент-офицер – некто Трэвеллер, казначей – Томпсон, и хирург по имени Эпплби.