Королевский подарок

Гарвуд Джулия

– Вы просили сообщить вам, если будут перемены, – произнес он и бросил беглый взгляд на Николя, – Это случилось. У него припадок ярости, – улыбнулся Лоренс.

– Кажется, это семейная черта, – протянул Ройс, покачивая головой и бросая многозначительный взгляд на Николя. – Но в данном случае я доволен. Давно пора.

– Давно пора, – согласился Лоренс, кивая, и в ногу с бароном пошел к выходу из замка.

Услышав известие, Николя мгновенно забыла о своих чувствах. Она сразу поняла, что Лоренс говорил ее брате.

– Это Джастин, да? Это у него припадок ярости да? – Она бросилась вслед

за мужем.

Внезапно Ройс остановился. Не успев ничего понять Николя налетела на него. Он повернулся и схватил ее за плечи, сжав их почти до боли.

– Не вмешивайся.

Николя поняла, что предположение ее верно. Речь точно шла о Джастине.

– Я не стану вмешиваться, – пообещала она. – Только объясни, почему ты так рад, что он впал в ярость. Я хочу разделить твою радость.

Она не требовала объяснений, она просто спросила.

Ройс сразу же ответил:

– Мы все время ждали, когда твой брат выйдет из состояния апатии. До сих пор нам приходилось заставлять его насильно есть, пить, двигаться. Джастину все было абсолютно безразлично, он хотел спрятаться от жизни. Сейчас он, наконец, очнулся. Эта внезапная ярость – отличное начало, вот почему я доволен.

Николя не замечала, что держит его за рукав, пока он не убрал ее руки.

– Что ты теперь хочешь предпринять? Его улыбка частично рассеяла ее страх.

– Помогу ему направить эту ярость в нужное русло.

– Каким образом?

– Я укажу ему цель.

– Цель? – повторила она, все еще не понимая.

– Я направлю его ярость на себя, – объяснил Ройс. – Даст Бог, уже к концу сегодняшнего дня весь гнев твоего брата выльется на меня. Он захочет жить, чтобы расправиться со мной.

Он пожалел о том, что сказал ей об этом. Еще не дослушав его, Николя пришла в ужас.

– А нельзя ли выбрать для него другую мишень? – спросила она.

– Нет.

Она вздохнула, понимая, что он прав. Как предводитель, он несет единоличную ответственность за благополучие каждого своего подчиненного. Она поняла, что, предложив переложить ответственность на кого-то другого, оскорбляет его. Он взялся вернуть Джастина к жизни, и ей не следует вмешиваться в его дела.

– Я верю в тебя, – сказала Николя и улыбнулась. – Обещаю, что не буду волноваться за тебя. Ты, наверное, хорошо все продумал, иначе не говорил бы так уверенно. Ты сделаешь все, что нужно. – Она привстала на цыпочки и поцеловала его. – Я и так задержала тебя. Спасибо, что объяснил мне все. – Она улыбнулась Лоренсу, повернулась и пошла к себе.

– Приятно видеть жену, которая так верит в своего мужа, – заметил Лоренс, следуя за Ройсом.

Баром улыбнулся:

– Лоренс, останься здесь и задержи ее. Я не потерплю ее вмешательства. Займи ее чем-нибудь.

Вассал удивленно взглянул на него.

– Вы хотите сказать…

– Я уверен, что Николя уже выходит через заднюю дверь. Думаю, она верит в меня, но захочет увидеть своими глазами все, что происходит. Она просто не сможет удержаться.

– Вы видите ее насквозь, барон, – улыбнулся Лоренс.

Ройс покачал головой и грустно заметил:

– В этом случае – да. Она делает то же самое, что сделал бы ты или я, будь Джастин нашим братом. Однако, что касается остального, должен сознаться, что она совсем не так проста, как мне показалось вначале. Порой она выходит из себя по самым неожиданным поводам.

Вид у Ройса был такой озадаченный, что Лоренс сочувственно кивнул. Сам он никогда не был женат, так что ничего посоветовать не мог.

Да Ройс и не ждал совета. Он кивнул Лоренсу и пошел прочь. До него донесся разъяренный голос Джастина.

Группа воинов окружала младшего брата Николя. У одного из них из носа текла кровь. Очевидно, это работа Джастина. Лучшего и желать нельзя. Кратким приказом Ройс отпустил воинов, только Ингельраму сделал знак оставаться поблизости, и оказался лицом к лицу с Джастином. Брат Николя напоминал дьявола. Перепутанные пряди давно немытых волос спадали на плечи. Они потемнели от грязи, которая покрывала его всего. На нем были синяя рубаха и свободные коричневые штаны, от которых несло за милю. Глаза его горели ненавистью. Перемена была разительная. Куда делся безвольный, потухший взгляд!

Ройс скрестил руки на груди и уставился на Джастина. Затем спокойно объяснил, как положено вести воинам его звания. Он продолжал говорить ровным, спокойным голосом даже тогда, когда Джастин с яростным ревом бросился на него. Ройс легко увернулся от нападавшего Джастина и подставил ему ногу.

Юноша растянулся лицом вниз, но сдаваться не собирался. Он бросался на Ройса снова и снова, но Ройс с легкостью уходил от его ударов, не прекращая излагать основы воинской подготовки. Джастин действовал единственным кулаком, головой и плечами, пытаясь сбить Ройса с ног. Он бросал Ройсу в лицо бранные слова, но когда он назвал его захватчиком-ублюдком, то от удара Ройса свалился на спину. Вокруг него облаком поднялась пыль. Когда она осела, он увидел, что Ройс возвышается над ним. Джастин попытался встать, но Ройс поставил ногу ему на грудь и помешал.

– Я не захватчик и не ублюдок, – сказал он, – я – твой барон, Джастин, а ты – мой верный вассал. Джастин закрыл глаза и жадно глотнул воздух. Ройс отошел от него, не переставая перечислять его воинские обязанности. Джастин, покачиваясь, встал. Он собрал последние силы и плюнул Ройсу в лицо. Он промахнулся на добрый ярд, но оскорбление осталось оскорблением. Ройс ответил молниеносно. Он дал Джастину заслуженного пинка под зад, и тот опять растянулся на земле. Ройс сделал это без всякой обиды, просто дал первый урок на выживание. А еще он обратил всю ненависть юноши на себя. Как не был разъярен Джастин, он все же заметил, что Ройс не испытывает ни малейшего раздражения. Этого Джастин не понимал, от страха совсем ничего не соображал.

Как Джастин ни пытался разозлить барона, его вся кий раз подстерегала очередная неудача. Ройс решительно не желал убивать его. Когда это дошло до сознания Джастина, его охватил ужас: ему придется жить.

– Все, что я объяснил тебе, сводится к нескольким простым правилам, – продолжал Ройс. – Ты не станешь помехой своим соратникам. Обучишься всему, чему сможешь, будешь уважать других и никогда, слышишь никогда, не проявишь трусости. В противном случае действительно станешь помехой. Ты научишься полагаться на других, точно так же, как они будут полагаться на тебя. Видишь, как все просто, Джастин.