Королевский шут

Лахов Игорь

Этот сон будет жить бесконечно…

Но закончится, если уйдёшь.

Поутру сильной снова я буду -

Жизнь не любит соплей или слёз.

А уснув, вновь о боли забуду,

Потерявшись в лучах своих грёз.

— Втюрилась… — тихо шепнул Штих Большому, надеясь, что Фанни его не услышит.

Но она услышала и, незаметно показав кулак, пообещала злым голоском:

— Хана тебе, носатый!

* * *

После окончания учебного дня компания заговорщиков собралась в доме лекаря.

— Садиться не предлагаю, — произнёс Мениус. — Свойства предметов

в этой комнате изменены.

— И зачем тебе надо было так мебель уродовать? — спросил Сум Ручей, оглядываясь вокруг.

— А это не я. Ваш “инертный к магии” Илий постарался.

— Подробнее… — напрягшись, попросил Замруд.

— Для этого и позвал. В результате многочисленных экспериментов удалось выяснить, что Король шутов всё же имеет свою магическую составляющую. Более того, может воздействовать на сущности предметов и живых людей, но на примере моего жилища можете убедиться, что привычные нам законы с ним не работают. Кортинар совершил опрометчивый поступок, поделившись с Илием своей кровью, и теперь невозможно предугадать последствия от действий этого, без сомнения, талантливого ученика. Он слишком опасен в своей непредсказуемости. Пока шутовской король не в силах проявить свой дар без проводника из Владеющих Высоким Искусством, только есть у меня нехорошее подозрение, что эта проблема для него временная. Что будем делать? Вариантов два. Первый — ликвидируем потенциально опасную угрозу для всего мира. Второй — пусть архимаг Кортинар сам решает, как лучше поступить.

— А сам, что думаешь? — поинтересовался Замруд. — Ты с ним несколько ночей провёл, и должен иметь собственное мнение.

— Больше склоняюсь, чтобы не трогать парня. Илий слишком расчётлив и хладнокровен для необдуманной глупости. Рискованно, конечно, но, в случае удачи, такой фаворит при короле может быть очень полезен. На него не действует магия мира Маллии, а вот он может преподнести неприятные сюрпризы нашим врагам.

— Согласен. Ради простого любопытства в горящую печь не полезет, — поддержал лекаря командир Бурт. — Не так уж много у нас надёжных людей, а Илию я доверяю. Нервы всем попортит обязательно, но это и нам на пользу будет, а то совсем в “болото” превратились.

— Того же мнения, — кивнул Сум. — Надо, чтобы Кортинар довёл его до ума.

— Рад, что в этом мы едины, — подытожил Замруд Хохотун. — Забываем на время про побочные таланты нашего ученика и ждём. Архимагу я сам всё отпишу по своим надёжным каналам. Что по новеньким кандидатурам, представленных нашим “уникумом”?

— Мне нравятся! — довольно ответил Ручей. — Особенно — Цветочек с Большим. Оба, по моим предположениям, не должны были одолеть Весёлый Путь в силу своей комплекции, но… Даже Фанни умудрилась на одном упорстве взобраться на стену! Это о многом говорит. Носач — тихоня, только умеет смотреть и анализировать в сложных, не способствующих этому, обстоятельствах.

— Отметил бы самостоятельность в принятии решений у всех троих, — продолжил Бурт. — Заводила у них, конечно, Илий, но они тоже не простые марионетки. Несколько раз во дворе наблюдал, как решали поодиночке сложные вопросы среди учеников, не доводя дело до открытого конфликта и моей плётки.

— Да, — завершил характеристику Мениус. — Авторитетов не боятся, но думающие. Штих, к тому же, имеет неинициированный дар Видящего Высокое Искусство. Оставлю его, как и Илия, на рассмотрение Кортинара, а то узнает Веблия и заточит в Камень Душ, полностью раскрыв наше Сопротивление.

— Тогда, может, Носача не отправлять во дворец? — нахмурился от новости Замруд. — Ты увидел — другие тоже распознают.

— Вряд ли. Я и сам случайно выяснил, несмотря на все стандартные проверки учеников. Помнишь, когда у колодца Штих помогал оживить Парба? Он неосознанно оставил часть своего вмешательства в теле великана. Несколькими минутами позже — и развеявшееся применение магии не дало бы себя обнаружить. Есть подозрение, что на нём стоит хитрый блок, скрывающий дар.

— Ладно. Пусть. Что ещё необычного выделили бы у наших кандидатов?

— Необычного ничего. Но есть проблемы с прошлым у Фаннории и Парба, — задумавшись, ответил начальник охраны. — Одна — аристократка из древнего рода, а Парб — бывший разбойник. В Веренге за ним целый “хвост” недоказанных преступлений.

— Душегуб?

— Нет. У меня там знакомый служит в охране порядка, так что, информация проверена. Пишет, что вся бедовая семейка Большого у них под пристальным вниманием. Максимум, морды “начистят” несговорчивым обозникам. Надо подкорректировать истории жизни этих двоих, чтобы и на правду похоже, и “привязать” личности нельзя было к конкретным людям.

— Я займусь этим, — предложил свою кандидатуру маг. — Скрывать людей от Первой Советницы приходилось много — опыт имеется основательный.

Неожиданно, без стука вбежал взволнованный Филь.

— Там королевский дозор прибыл! Ищут главного, как они сказали!

— Что им надо?

— Не знаю, но очень нервные!

— Расходимся! — приказал Магистр. — Филь! Пойдём вместе, будто бы ты меня нашёл во время обхода школьной территории.

Королевских воинов отыскали практически сразу. Запылённые, уставшие солдаты так и не слезли со своих коней, расположившись на площади, которая была ночью наиболее освещена.

— Я — Замруд Лембийский! С кем имею честь?

— Командир второй дозорной группы шестой северной заставы десятник Розун! — выехал вперёд один из всадников. — Срочное донесение! В вашу сторону движется Гон…

— Ох! — непроизвольно вырвалось у Филя.

— Приказано принять все меры по обеспечению безопасности людей и отражению бедствия!

— Он, точно, идёт к нам? Не путаете? — с надеждой спросил Хохотун.

— К сожалению. Наш маг выдал однозначный прогноз — вы в самом центре.

— Какая помощь ожидается со стороны военных?

— Уже помогли — предупредили, а дальше уж сами. Поймите… — оправдываясь, пояснил солдат. — Впервые за многие годы подобное может задеть столицу и всех оттягивают в её сторону. И хотя мы там особо не нужны, но кто посмеет заставить волноваться аристократов? Не только Школа Шутов — ещё три крупных населённых пункта остаются один на один с Гоном… Наш командир рвёт и мечет, но ослушаться приказа не может.

— Когда ждать?

— Утром. Извините, господин Замруд, нам пора — надо успеть оповестить всех, а ночью особо не разгонишься. Всё, что мог, рассказал.