Королевы Маргины
Шрифт:
Во-вторых же – по той причине, что все дальнейшее достигается голосом. Как и с нормальными людьми. Ввести программу – усадить девушку перед дешифратором, скомандовать «Усвоение!» и включить дешифратор для эфирной передачи записи. Конечно, предварительно настроив его на персональную частоту именно этой… этого экземпляра.
Чтобы удалить программу, допустим, для ее редактирования – на той же частоте включить дешифратор на прием и на режим «Изъятие». Он сам даст ей нужную команду, примет и запишет программу, чтобы потом с нею можно было работать.
Ну, слава богу… Больше тут делать нечего. Да и Мила с Феей, наверное, заждались.
Зора повернулась к двери. И застыла. Сразу переставшими повиноваться губами пробормотала лишь: «Нет!»
Потому что между нею и выходом теперь возвышался человек. Тот самый работник, что тогда сказал ей: «Все равно ты будешь моей!» Наверное, он сам в это верил. И ждал. Подкараулил. И вошел совершенно бесшумно. Так же бесшумно двумя шагами преодолел разделявшее их сейчас расстояние. А Зора оказалась не в силах сделать хоть какое-нибудь движение.
Он притянул ее, она хотела отвернуться – взял ее голову в ладони, нашел ее губы.
«Проклятый воздух этого мира! – как-то отстраненно, словно не о себе, подумала она. – Сейчас получит то, чего хочет, а она – то есть я сама – не в силах воспротивиться. Не могу. Или – не хочу?..»
Одной рукой обняв ее за плечи, другой – сжимая ее пальцы, вошедший мягко, но уверенно вел ее к дивану. В шаге от него снова повернул лицом к себе. Зора почувствовала, как расстегивается застежка на спине. Как чужие пальцы касаются кожи.
Почти так, как было тогда – при первой близости с Риком.
Рик.
Она напряглась, показалось – сердце сейчас разорвется или сознание улетит. И в самом деле: зазвенело в ушах. Потом – почти сразу – звон превратился в слова:
– Ты сделаешь вот что…
Вспомнила! И в тот же миг сразу овладела собой. И все, только что пугавшее, вдруг показалось смешным, всего лишь.
Мужчина громко сопел. Одним движением Зора высвободилась. Шагнула в сторону. Спросила спокойно:
– Прости, а как тебя зовут?
Он, похоже, удивился:
– Я же тебя не спрашиваю! Потом сама скажешь.
– Тебе это, может, и не нужно. А мне ведь надо знать – с чьего счета потом деньги списывать. Я ведь сказала: это не моя работа, мне за нее компания платить не станет…
Он секунды поколебался, не зная, видимо: оскорбиться – или принять за шутку. Выбрал второе; значит, действительно был настроен серьезно:
– Да ведь и мне не за это срок списывают! Но ты не сомневайся: диконов у меня хватает. Так что – пошли!
И снова обнял. Руки скользнули ниже. И он ощутил нечто. Забавно было видеть, как менялось его лицо, когда он нащупал у нее на спине – за поясом юбки – дистант.
– Вот, значит, как, – проговорил он, убирая руки.
– Вот так, – подтвердила она.
Но он быстро пришел в себя. Даже усмехнулся:
– Гляди – ты ведь отсюда никуда не денешься. Завтра, может, еще сама захочешь мне доплачивать.
И ушел, в дверях обернулся, посмотрел ей в глаза – тяжело, уверенно – и затворил дверь за собой. «Бездна самонадеянности, – подумала Зора с усмешкой. – Провинциальный соблазнитель. Хотя… наверное, это могло бы оказаться и любопытным. Если бы не… Да черт с ним. Я вспомнила! И знаю теперь, что и как нужно сделать».
Не медля более, вышла в коридор. Как бы там ни повернулись события в дальнейшем, но сейчас ясно: она вообще еще не успела прийти в себя как следует, войти в рабочее состояние: тут и арест, и похищение, все это выбило ее из колеи. Нужно какое-то время, чтобы почувствовать себя готовой уже не только к защите, но и к активным действиям: раз уж она поняла, что нужно – начинать надо сразу же. Подчинить себе девушек (почему-то ей хотелось называть их именно так.)
В коридоре навстречу ей попался куда-то шедший комендант Вангель. Криво усмехнулся, покачал головой. Зоре вдруг стало весело, она неожиданно для самой себя подмигнула ему, как уличная девчонка, и прошла мимо, не останавливаясь.
Девушки терпеливо дожидались ее снаружи. Фея спросила:
– Все нормально?
– Лучше не бывает, – весело ответила Зора. Не замедляя шага, подошла к Миле, она оказалась ближе, – схватила ее за ухо и дернула, словно наказывая расшалившегося ребенка. Не так, чтобы было очень больно, однако же чтобы почувствовалось.
Реакция должна была последовать, но только не такая: в следующее мгновение рука была схвачена и выкручена так, что Зоре пришлось невольно повернуться вокруг оси, чтобы не возникло вывиха. И одновременно прозвучало недоуменное:
– Ты что – очумела? (Сказано было, правда, несколько крепче.)
Наверное, на этом и следовало прекратить попытки. Однако никто не мирится с разочарованием сразу – всегда следует повторение в расчете на то, что – ну, первый раз просто не сработало что-то там…
Когда и вторая рука оказалась заведенной за спину и стиснутой отнюдь не слабенькими пальцами подвергшейся нападению, очень кстати вмешалась Фея:
– Что тут у вас, подруги? Разминка? Детская игра? Мила, объясни.
– Она, по моему, спятила, – сообщила Мила. – Выскочила и сразу – цап меня за ухо! Хоть бы слово сказала!
– Очень интересно, – сказала Фея задумчиво. – Подруга, что можешь доложить в свое оправдание?
Но не сказать же ей было: «Вы все сбились с настройки, глючите, вам надо заменить программы и вообще пройти по всем контурам»!
– Я… я не знаю, – проговорила Зора сокрушенно. – Меня сейчас там мужик хотел завалить – едва выкрутилась…
– А ты вывернулась. Понятно. Значит, не дура и не трусиха. Теперь обоснуй: какая связь между этим – и тем, что ты нашу Милочку хватаешь за уши? Знаешь, как может распухнуть? По-твоему, красиво будет? Или считаешь, что если мы тут за мужиками не бегаем, то наша красота нас и не волнует? Так ты думаешь? А у нее отпуск на носу!