Короли Бурбона
Шрифт:
Саттон кивнул.
— Это для меня тоже немного неожиданно.
— Здесь по делам?
Она сделала глоток из своего бокала с вином.
— Мммм.
— Это шутка.
— Скажи мне, ты виделся...
Она замолчала, специально не произнося имя, ей и не нужно было, поскольку и так было понятно, что она имела в виду Эдварда. По ряду причин его имя не произносилось.
— Нет еще. Но я собираюсь сходить на ферму.
— Знаешь, Эдвард никогда не приходит в город, — Саттон сделала еще маленький глоток, опуская утонченно
Женщина все продолжала говорить, и у Лейна появилось ощущение, что она не столько сообщала ему о том, что он и так уже знал, сколько рассказывая, переживала определенный период своей жизни, потерю которого сейчас оплакивала. Не первый раз он задумался, а что же на самом деле произошло между золотым сыном его семьи и любимой дочерью их конкурента.
— Ба, неужели блудный сын вернулся.
Голос отца прозвучал, как предупредительный выстрел через зал, и Лейн прикрыл свое отвращение, взяв стакан бурбона.
— Отец.
Уильям Болдвейн остался таким же высоким, каким и был, с такими же темными волосами и голубыми глазами, волевым подбородком и широкими плечами. Но было несколько деталей, отличающих его, от того, два года назад — седина на висках, черепаховые очки с бифокальными стеклами, больше морщин на лбу от привычки десятилетиями хмуриться. Правда, все эти пенсионные изменения не умаляли авторитета отца, казалось, они еще больше увеличивали его ауру власти.
— Мне нужно найти для тебя место за столом, — глаза отца из-за очков рассматривали одежду Лейна с таким пренебрежением, словно он был испачкан в собачьем говне. — Или ты уходишь?
— Дай подумать, — Лейн прищурился. — Поскольку я имел уже унизительное удовольствие сидеть с тобой за столом в рубашке, застегнутой на пуговицы доверху, и находиться рядом в течение смены трех блюд, я предпочитаю взять отгул.
Лейн поставил свой бурбон «Family Reserve» на ближайший буфет и поклонился Саттон, которая выглядела так, словно предпочитала лучше уйти с ним, нежели остаться.
— Саттон, как всегда приятно было тебя видеть, — он взглянул на отца. — Отец, пошел ты.
С этой брошенной гранатой, он направился сквозь прибывающую толпу, кивая политикам и светским персонам, и тем двум актерам из сериала, который ему нравился, и Сэмюэлю Ти. с его наносекундной подругой.
Лейн добрался до холла и почти схватился за великолепную ручку входной главной двери, когда рядом с ним застучали каблучки.
— Куда ты идешь? — зашипела Шанталь, схватив его за руку. — И почему ты не одет?
— Не твое дело, — он стряхнул ее руку. — Причем в обоих случаях.
— Лейн, это недопустимо…
— Эти слова никогда не должны срываться с губ женщины.
Шанталь закрыла свой глянцевый рот, сделала глубокий вдох, словно у нее была проблема заснуть
— Я хотела бы встретиться с тобой на некоторое время сегодня вечером, поговорить и обсудить... наше будущее.
— Единственное твое будущее — сколько чемоданов Luis Vuitton у тебя есть в наличии, чтобы упаковать свои вещи и съехать отсюда.
Шанталь вздернула подбородок.
— Ты не представляешь, что говоришь.
Он наклонился и понизил голос до шепота.
— Я знаю, что говорю. Я знаю, что ты не «потеряла» ребенка. Если бы ты хотела сохранить свой аборт в тайне, тебе не стоило брать шофера моей семьи, чтобы он отвез тебя в Цинциннати в эту клинику.
Она побледнела, он точно помнил, где находился, когда шофер, который вез ее туда, все выяснил и сообщил ему.
— Нечего ответить? Ничего не будешь отрицать? — напустился Лейн. — Или это придет позже после шока разоблачения, что совершила такой промах.
Они молчали оба, и он видел, что она обдумывала все варианты, пытаясь найти к нему подход, который бы сработал в ее интересах.
— А что мне оставалось делать? — наконец, приглушенным голосом накинулась она. — Ты оставил меня здесь без объяснений, без поддержки, без денег, без возможности связаться с тобой.
Он кивнул головой в сторону картин и восточных ковров.
— Да, ведь это чертовски убогая пустыня.
— Ты бросил меня!
— Поэтому ты приняла решение, привести свою фигуру в норму и попробовать соблазнить кого-то еще, верно? Я могу предположить зачем ты это сделала… тебе необходимо снова влезть в свой четвертый размер, не так ли, моя дорогая жена?
— Лейн, ты говоришь такие вещи, но на самом деле так не думаешь…
— Ты убила невинного…
Реджинальд вышел из кабинета с серебряным подносом, заполненным стаканами, бросив на них взгляд, сделал шаг назад, скрывшись в комнате.
Ах, да, такова жизнь в Истерли. Видимость частной жизни была настолько мизерной, по сравнению с количеством бриллиантов, существующих в этом доме. Но, по крайней мере, он точно знал, что может доверять этому человеку больше, чем даже своей семье.
И это был не пафос, поскольку на самом деле было так.
— Я не собираюсь жить с тобой здесь, — прошелестел Лейн. — Ты уедешь из этого дома, как только начнется Дерби, твой фрирайд здесь закончился.
Шанталь приподняла одну из своих идеальных бровей.
— Разводись со мной, если хочешь, но я никуда не уеду.
— Ты не имеешь права находиться под этой крышей, после того как снимешь кольцо с пальца.
Ее улыбка леденила кровь.
— Это мы еще посмотрим, — она кивнула на входную дверь. — Иди куда хочешь, беги… по своим делам. Однако можешь быть уверен, что я буду здесь, когда ты вернешься.
Лейн прищурился. В Шанталь было много понамешено всего и разного, но она никогда не была дурочкой, парящей в мечтах. Она была слишком реалистичной.