Короли Бурбона
Шрифт:
Он положил чек на стол и опустился на стул напротив.
— Я ценю это.
Звук ногтей, постукивающих по клавиатуре, мягко говоря раздражал, но он попытался абстрагироваться, поскольку у него были дела и поважнее.
— Ах..., — менеджер банка откашлялась. — Мистер Болдвейн, извините, но у вас недостаточно средств на счете.
Он достал телефон.
— Не проблема, я позвоню в главную управляющую компанию трастовыми фондами и попрошу перевести деньги. Сколько не хватает?
— Но, сэр, у вас превышен лимит на двадцать семь тысяч четыреста
— Дайте мне минутку, — он нажал список контактов на телефоне и позвонил менеджеру PTC, которая имела доступ к средствам семьи. — Я просто пытаюсь решить эту проблему.
Видно у него на лице отразилось облегчение.
— Позвольте мне оставить вас, для частного разговора. Я буду в холле, как только вы будете готовы. Не торопитесь.
— Спасибо.
Пока он ждал соединения, Лейн постукивал мокасинами по мраморному полу.
— Привет, Конни, как ты? Это Лэйн Болдвейн. Хорошо. Да, я в городе на Дерби, — Помимо всего прочего. — Послушай, мне необходимо, чтобы ты перевела деньги на счет местного банка.
Возникла пауза. И всегда приветливая женщина произнесла напряженным профессиональным голосом.
— Я бы с радостью, мистер Болдвейн, но у меня больше нет доступа к вашим счетам. Я лишилась этого права в прошлом году, когда вы отдали его управляющей компании вашим трастовым фондом.
— Я имел в виду со счета моего отца. Или моей матери.
Возникла еще одна пауза.
— Боюсь, вы не можете осуществлять переводы такого рода. Мне нужно поговорить с вашим отцом. Не могли бы вы попросить его позвонить мне?
Конечно, нет, если он хотел получить эти деньги. Учитывая, что его дорогой пенсионного возраста папаша пытался засадить в тюрьму Джин, и не существовало никаких причин, чтобы великий и славный Уильям Болдвейн вдруг поспособствовал бы ее освобождению.
— Мой отец находится в городе, но недоступен. Как насчет моей матери, которая сможет вам позвонить по телефону? — Ради этого, он готов был пойти к матери и привести ее в чувство на достаточно долгое время, чтобы получить сто двадцать пять тысяч на семейный счет.
Конни откашлялась.
— Мне очень жаль, но ответ вашей матери... не будет засчитан.
— А если с ее счета? Такое ведь возможно?
— Мистер Болдвейн... я не хочу резко высказываться.
— А похоже на то, что вы уже высказались.
— Пожалуйста, подождите минутку.
Ему в ухо зазвучал музыкальный рингтон, он поднялся с жесткого стула и направился к растению в горшке, стоящем в углу, и обнаружил, потрогав лист, что оно искусственное, хотя и было высотой от пола до потолка и стояло у двойных окон, выходящих на четырех-полосную трассу.
Потом раздался щелчок и мужской голос сказал:
— Мистер Болдвейн? Это Рикардо Монтеверди, как поживаете, сэр?
Подключился известный генеральный директор компании, это означало, что менеджер споткнулась на «деликатной ситуации».
— Послушайте, мне необходимо сто двадцать пять тысяч
— Мистер Болдвейн, вы знаете, что мы управляем вашими трастовыми фондами и несем ответственность за ваши вливания, а также очень серьезно относимся к нашим клиентам…
— Хватит говорить мне отговорками. Или вы скажете мне, почему недостаточно слов моей матери, или я прекращаю наш разговор.
Воцарилось молчание на противоположной стороне трубки.
— Вы не оставляете мне выбора.
— Ради Бога, что?
Опять воцарилось молчание, но на этот раз многозначительное и длинное, Лейн даже отвел трубку от уха, чтобы удостовериться, что до сих по связи.
— Алло? — произнес он.
Послышался кашель на том конце.
— Ваш отец объявил вашу мать недееспособной и лишил права доверия распоряжаться своими средствами в начале этого года. Это было подкреплено мнением двух квалифицированных неврологов, которые сказали, что она неспособна принимать правильные решения. Поэтому, если вам потребуются средства с ее счета, мы будем очень рады предоставить их вам… при условии, что об этом попросит лично ваш отец. Я надеюсь, вы понимаете, что я двигаюсь по… очень тонкой грани.
— Я позвоню ему прямо сейчас, и он перезвонит вам по телефону.
Лейн отключился и уставился в окно на проезжающие машины. Затем подошел к двери и открыл. По-прежнему улыбающейся менеджер, он сказал:
— Мой отец позвонит генеральному директору, чтобы осуществить передачу средств. Мне придется вернуться.
— Мы открыты до пяти часов вечера, сэр.
— Благодарю вас.
Выйдя на яркое солнце, он все-так же держал телефон в руке, пока шел по горячему раскаленному асфальту. Он даже не понял, как доехал до дома.
Какого черта ему теперь делать?
Вернувшись в Истерли, он застал два полицейских подразделения около дома, в гараже и еще парней, стоявших на карауле у главного входа. Припарковавшись на своем обычном месте, слева от главного входа в особняк, он вышел из машины.
— Мистер Болдвейн, — приветствовал его один из офицеров, как только Лейн приблизился к нему.
— Джентльмены.
Ощущая их глаза у себя на спине, ему захотелось отправиться куда-нибудь подальше от дома его семьи. У него явно начиналась паранойя из-за происходящего за кулисами семьи, о которой он ничего не знал, поэтому и хотел более внимательно познакомиться с этими скелетами в частном порядке… без посторонних взглядов муниципальной полиции.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, он зашел в свою комнату и закрыл дверь, вернее запер ее. Над кроватью снял трубку домашнего телефона, набрал девятку для выхода в город, а затем *67, прямое подключение к любому номеру. Раздался гудок на линии, он ввел привычный четырехзначный номер.
Откашлявшись с первым гудком. Второй…
— Доброе утро, это офис мистера Уильяма Болвейна. Чем я могу помочь вам…
Он произнес деловым тоном своего отца:
— Соедините меня с Монтеверди прямо сейчас.