Короли карантина
Шрифт:
Запах хлорки въелся в меня, когда я шел по темным коридорам к бассейну.
Татум оторвалась от моей груди и, нахмурившись, огляделась вокруг.
— П-почему мы здесь? — Спросила она, и мне было приятно слышать ее голос.
— Хочу тебя согреть, — сказал я. — И я подумал, что нам было бы неплохо познакомиться поближе. Учитывая, что теперь ты моя и все такое.
Она не удостоила это ответом, но я почувствовал, как ее поза напряглась от моих слов. Лучше привыкни к этому, детка.
Я распахнул дверь, и приглушенный синий свет, который они оставили
Татум все еще дрожала в моих объятиях, но уже меньше, чем раньше.
Я обошел бассейн и направился к гидромассажной ванне и сауне на дальней его стороне. Сауну закрыли на ночь, так что это должна была быть ванна.
Я опустил ее на кафельную плитку рядом с огромной круглой ванной и небрежно откинул с ванны крышку. Я швырнул ее слишком сильно, и проклятая штука упала в бассейн за ней. Но неважно, теперь это была проблема кого-то другого.
— Тебе нужно, чтобы я тебя раздел? — Спросил я, склонив голову набок, глядя на нашу девушку, дрожащую в своей самодельной луже.
— Нет. Ты можешь просто уйти, — твердо сказала она, скрестив руки на груди и выпятив губы, как будто это могло повысить вероятность моего ухода.
— Нет, мне и здесь хорошо, — ответил я, купаясь в ненависти, вспыхнувшей в ее глазах. Она была там. Та дикая штука, которую я заметил, когда впервые увидел ее. — Раздевайся и залезай в ванну.
Она нахмурилась, и я шагнул вперед, чтобы встать над ней, заставив ее запрокинуть голову, чтобы посмотреть на меня снизу вверх.
— Я думала, в уговоре не было секса? — Спросила она.
Я закашлялся от смеха, глядя на ее яйца.
— Не волнуйся, детка, я люблю своих женщин горячими, а не холодными. Мы можем остаться в нижнем белье, если ты думаешь, что не сможешь сдержаться, если мы будем купаться нагишом.
— Мы? — Она выгнула бровь, глядя на меня, и я одарил ее насмешливой улыбкой, скидывая носки и туфли, прежде чем сбросить спортивные штаны и залезть в горячую воду.
Это было чертовски потрясающе, а я был на улице в такую бурю всего пятнадцать минут. Она кончит сразу, как залезет сюда. Без вопросов.
Я двинулся к дальнему краю десятиместной ванны, пустил пену и опустился на одно из сидений, положив руки на бортики по обе стороны от себя, ожидая ее.
Татум все еще сидела в своей луже, и я выдохнул, борясь со своим гневом.
— Слушай, я понимаю, что тебе холодно и все такое, — сказал я. — Но ты согласилась на наши условия. Мы отдаем приказы, а ты, блядь, выполняешь их. Охотно. Хотя, честно говоря, я согласен с тем, что ты говоришь мне то, что думаешь, столько, сколько тебе нравится. Называй меня как угодно, я наслаждаюсь этим дерьмом. Но… — Я смерил ее своим самым мрачным взглядом и был удовлетворен, когда она слегка отшатнулась. — Не надо. Заставлять. Меня. Ждать.
Я поманил ее к себе, и, хотя ее глаза вспыхнули яростью, она сбросила блейзер, затем быстро сняла галстук и рубашку. Если бы это было стриптиз-шоу, оно было бы довольно дерьмовым, но я должен был признать, что на конечный результат стоило посмотреть еще раз, когда она, наконец, встала и спустила юбку с бедер, прежде чем направиться ко мне в своем кружевном черном нижнем белье.
Она метала в меня кинжалы, но, честно
Татум опустилась в горячую воду, по ее коже заметно пробежала дрожь, когда она подавила стон облегчения. Я все это дерьмо держал под контролем. Серьезно, Блейку и Сэйнту никогда не нельзя заводить щенка. Они понятия не имеют, как ухаживать за другим живым существом.
— Теперь ты доволен, придурок? — Прошипела она, и я широко улыбнулся ей.
— Абсолютно.
Она, казалось, не сочла, что это заслуживает ответа, и вместо этого погрузилась прямо в горячую воду, пока полностью не исчезла.
Я ждал гораздо больше минуты, пока она снова не появилась, и с интересом наблюдал за тем, как она сморгнула влагу с ресниц и глубоко вздохнула.
Пузырьки затихли, когда таймер на них закончился, и я был одарен видом ее почти обнаженного тела сквозь прозрачную воду. Я не мог отрицать, что хотел ее. В этой девушке было что-то действительно привлекательное, и дело было не только в ее внешности. У нее был такой умный рот, что мне хотелось ее заткнуть, и такой своенравный характер, который заставлял меня придумывать всевозможные способы, которыми я хотел бы связать ее и наказать.
— Согрелась? — Спросил я, мой голос был хриплым, поскольку мой слегка пьяный мозг пришел в возбуждение.
— Я промерзла насквозь, придурок, — прорычала она, явно серьезно восприняв мое разрешение на оскорбления, и я должен был признать, что мне это понравилось.
— Я мог бы хорошенько тебя разогреть, — предложил я, жадно глядя на нее, гадая, заглотнет ли она наживку.
— Как? — Спросила она с недоверием в больших голубых глазах.
— Просто раздвинь ноги и скажи только слово, — прорычал я, потому что был мудаком и мог это сделать.
Ее бедра сжались вместе, как будто она думала, что я заставлю их раздвинуться, но я бы никогда не взял девушку силой. Это было не в моем стиле. Да, я хотел доминировать над ней, владеть ее телом и причинять ей боль всеми возможными способами. Но я хотел, чтобы ее крики были криками удовольствия, и чтобы я слышал, как она умоляет о каждом дюйме, который я ей отдаю.
— Не волнуйся, богатая девочка, — сказал я, пренебрежительно скользя взглядом по ее идеально сексуальным изгибам. Мне нравилось, что я мог так плотно надевать свою маску. Ни один ублюдок никогда не прочитает, о чем я думаю, если я им не позволю. Даже Сэйнт. — Я не жажду перепуганной киски. Ты даже наполовину недостаточно дикая для меня.
— Я более дикая, чем ты можешь себе представить, ты, одержимый собой ублюдок, — прорычала она, и я задался вопросом, надеялась ли она возбудить меня этим заявлением или это был просто приятный побочный эффект.
— Не будь со мной такой нежной, детка, иди ва-банк, — бросил я ей вызов.
Ее губы неуверенно надулись, и я протянул руку, чтобы снова запустить пузырьки.
— Ну же, не надо нарываться, скажи мне точно, что ты думаешь обо мне, — бросил я вызов.
Моя броня была сделана из платины, а внутри все равно было мертво и пусто, так что я не беспокоился о том, что мои чувства будут задеты, но мне было интересно, что мой новый питомец думает обо мне как о хозяине.