Короли соседнего мира
Шрифт:
Прогулка очень быстро перестала доставлять какое-либо удовольствие. Низкое серовато-похмельное небо неожиданно затянуло тяжелыми, грязными тучами, ветер усилился, и вскоре капли промозглого дождя застучали по пыльной одежде путника.
«Все правильно… — Андрей запахнул ворот рубашонки и втянул голову в плечи. — Ежели герой оказался один, посреди открытого пространства, конечно, обязан пойти дождь, промочить путника до нитки, и когда замерзающий бродяга уже вовсе потеряет надежду, по закону жанра должна появиться лачуга, или еще какое-нибудь жилье…
А
То ли фортуна сжалилась, или для него был уготован иной сценарий, но промокнуть совсем не успел. Едва перевалил небольшой пригорок, взгляду открылся городок, даже поселок, если измерять населенный пункт категориями современного градостроительства. Маленькие, крытые потерявшей свой изначальный цвет черепицей, крыши. Домишки — словно рассыпанные нетерпеливой рукой ребенка по склону пологой лощины кубики. На возвышении разглядел островерхий шпиль церкви.
«Католики, или протестанты. — Глубокомысленно заключил путешественник, слабо разбирающийся в изгибах христианства. — Не язычники ведь. — Успокоил он себя.
— А вот это, скорее всего, постоялый двор». — Определил Андрей принадлежность стоящего на самой дороге двухэтажного строения. И уже не обращая внимания на дождь, потрусил к очагу цивилизации.
Дверь в харчевню, как про себя окрестил он заведение, открылась без труда. Однако и без мелодичного звука колокольчика. Просто скрипнула, впуская гостя в пахнущую горелым маслом большую комнату. Стоящие в два ряда грубые столы и лавки и гомон мужских голосов, подтвердили принадлежность к общепиту.
Не останавливаясь у порога, Андрей присел на вытертую скамью и незаметно огляделся. Нельзя сказать, что его появление вызвало переполох. Голоса продолжали звучать также неразборчиво громко, постукивали катящиеся по столу кости. Временами пробегал по небольшому залу неопрятный господин с подносом в руках.
А вот гости заведения заслуживали отдельного рассказа. Впрочем, достаточно было ограничиться и одним, но емким словом. Сброд. Подобные рожи можно наблюдать в стоящих на отшибе пивнушках, где коротают свой досуг маргиналы спальных районов какого-нибудь Урюпинска. Провинциальность публики, впрочем, скрадывалась наличием огромного количества колюще-режущих предметов, лежащих и висящих в непосредственной близости от своих владельцев.
— Это я удачно попал. — Пробормотал Андрей, испытывая, впрочем, некоторую опаску. Ясно было, что публика хорошо знакома между собой, и чужаку, в случае непонятностей, окажется куда как непросто найти понимание и поддержку.
— Ну, мы тоже не подарки. — Подбодрил себя новый персонаж. — Это еще поглядим.
Впрочем, никто не спешил задать ему сакраментального вопроса и не просил угостить папиросой. Увлекшись разглядыванием окружающей обстановки, Андрей и не заметил, как возле него замер половой.
— Что желает сударь? — Произнес неопрятный господин в фартуке.
Гость порылся в карманах и лениво махнул рукой. — Погуляй, пока еще не решил. Когда будешь нужен, позову.
Хозяин притона стрельнул глазами на висящую у бедра рукоять дорогой шпаги, оценил качество выделки сапог и отвалил.
Понятное дело, — или господин и впрямь не определился с выбором питья и закуски, или, что вполне возможно, кого-то ждет.
«Долго так, конечно, не просидеть, нужно что-то придумать, иначе выпрут. — Сообразил гость. — А может, сыграть? Было бы здорово выиграть пару монет и обрести статус платежеспособного клиента».
Кстати, во многих произведениях, герой именно так решает свои материальные проблемы. Сложность в том, что, во-первых, нечего поставить на кон, а во-вторых, не факт, что удача намерена повернуть свой симпатично-загадочный профиль. Куда проще спустить все… Да еще и оказаться в долгах.
Понемногу отогреваясь, Ильин заметил, что в трактире не только пьянствуют и жуют мясопродукты. Возле стены, как бы на отшибе от остальных, сидел неприметный человечек. Он даже внешне отличался от постоянного контингента. Строгий, застегнутый на два десятка мелких костяных пуговиц, сюртук, круглая, похоронного цвета, шляпа и снулая физиономия потомственного счетовода контрастировали с вольным нарядом окружающих.
То и дело от стола, за которым шла азартная игра в кости, отделялся какой-нибудь человек и подсаживался за столик к господину в черном. Короткая беседа, разглядывание предъявляемого посетителем и либо обмен вынимаемых из мешочка монет на оставляемую в залог реликвию, либо короткий, но категоричный отказ. И тогда соискатель наличных, хмуро косясь на привереду, отходил прочь.
«Все понятно. Ростовщик за работой. Выездной пункт кредитов». — Сообразил Андрей, впрочем, совершенно без какого-либо практического интереса. Заложить было абсолютно нечего.
Он отвел взгляд и вернулся к раздумьям. Громкий крик прозвучал неожиданно. Разорялся один из несостоявшихся заемщиков. Он свирепо таращил залитые кровью глаза и тыкал зажатой в громадном кулаке вещью в воробьиную грудь сквалыжника.
— Что значит дерьмо? Это старинный медальон. Ты, вонючий крючкотвор. —
Далее следовала маловразумительная игра слов, явно оскорбляющая человеческое и мужское достоинство оппонента.
Меняла проворно спрятал мешочек в складки кафтана и замер. Без особой, впрочем, тревоги ожидая продолжения спектакля.
Из-за соседнего стола поднялся довольно крупный мужчина. Он шагнул к дебоширу и уставился на грубияна. Но того вовсе не смутило неожиданное вмешательство: — Ах ты, коровья лепешка, вшивый прислужник… — Заорал бретер, переключаясь на нового персонажа, и, не закончив фразы, со всего маху врезал в удачно выставленную челюсть защитника.
Удар, что называется, прошел. Верзила качнулся, снося со стола посуду и выпивку, а затем рухнул под ноги спорщиков.
— Ну? — Злобно скаля желтоватые, неровные клыки, вернулся к беседе отчаянный заемщик. — Что скажешь? Попробуй повторить. Как ты назвал мой талисман?