Корона кошмаров
Шрифт:
Айлет завизжала.
С тем криком дух в ней чуть отступил, и Айлет нашла место для своего разума. Она стала осознавать время, настоящее, поняла, что все, что она испытала, произошло в ее голове за один вдох. Она попыталась посмотреть на Оромор, на огромную Сущность в ее голове, но она была слишком большой и сильной, чтобы ее разум мог дать ей облик. Она просто не умещалась. Но она ощущала ужасную личность.
И та будто улыбалась.
Айлет чувствовала свое смертное тело, все еще сжимающееся на ладони из облидита. Ее ладони в оковах были на короне,
«Протяни руку».
Значение было в ее голове без слов. Ее разум дрожал от попыток понять.
«Протяни руку, смертная. Посмотри, что я могу тебе дать».
Еще миг. Айлет успела моргнуть.
Она вернулась в настоящее, стояла на коленях на облидите, смотрела на ладонь, где Одиль поворачивалась к ней, изо рта еще вылетал вопль «Нет!». Ее ладонь поднялась, сила собиралась для атаки.
Айлет видела пустоту за Одиль, где миг назад висел Герард.
Она вытянула правую руку, едва осознавая, приняла ли это решение. Она едва заметила, когда движение разбило цепи из железа, сковывающие ее все время. Они упали со звоном на землю, и влияние железа пропало. Она едва заметила, когда Ларанта отреагировала в ней, поднялась Дикой магией.
Тьма лилась из ее пальцев, обливис собрался длинным щупальцем. Она ощущала, как его влекло к ее воле, как он слетался к ней, а потом вырвался из ее ладони, устремился мимо Одиль. Он был как ее рука, тянулся дальше. Она ощутила порыв ветра, обливис несся против времени и притяжения.
Она не видела его, но ощущала Герарда внизу, он кубарем летел к городу далеко внизу.
Она не видела, но ощущала, когда поймала его обливисом.
Дыхание вылетело из его легких, но она была нежной. Она управляла, даже лучше, чем должна была, далекая часть ее разума протестовала. Она подняла его на ладонь идола между указательным и большим пальцами.
Айлет моргнула, оказалась в своей голове. Ее кожа горела, она ощущала боль, но это было не важно. Она смотрела на Одиль, стоящую напротив нее, буря обливиса была вокруг ее кулака. Одиль не двигалась, Айлет опустила Герарда на платформы за ней, а потом встала между ним и Ведьмой-королевой, как медведица, защищающая свое дитя.
Одиль не двигалась. Ее лицо побелело от страха. Она смотрела на Айлет, на корону на ее голове.
— Олена, — сказала она. — Олена, я должна верить, что ты еще там. Я должна верить, что ты меня слышишь.
Айлет напряглась, подняла обе ладони. Обливис собрался по ее приказу. Это было так просто. Так естественно. Словно она родилась с этой силой. Это было в ее крови ди Мовалис, ее по праву рождения.
— Олена! — лицо Одиль исказилось в мольбе. — Сними корону. Сейчас. Пока еще можешь.
— Зачем, бабушка? Чтобы ты могла убить меня?
— Лучше умереть, чем потерять душу из-за этого беса, — Одиль сделала шаг, не опуская руки, обливис становился сильнее вокруг нее, готовый взорваться. Но она сдержала атаку на миг. — Оромор поглотит тебя. Ты потеряешь все от ее воли.
— Все? — Айлет рассмеялась, пустой звук разнесся эхом в груди, где должно было биться сейчас. — Я уже все потеряла.
Она видела лицо Террина, когда его пронзил обливис. Видела лицо Холлис, когда та призналась во лжи. Видела лицо Фендреля, когда он сковал ее в железные рукавицы. Красные капюшоны приговорили ее к смерти и выгнали из их Ордена.
Глубоко внутри нее, за мощью Оромора, показалось, что прозвучал вопль:
«Госпожа! Госпожа, погоди!».
Но она тряхнула головой и посмотрела на Одиль, хмурясь под пылающей короной.
— Но я могу убедиться, что ты проиграешь, — сказала она.
Они ударили одновременно.
Залпы обливиса столкнулись с грохотом, который должен был оттолкнуть Айлет. Но она напряглась и устояла. Она ощущала силу Оромор в ее физическом теле, такое она еще не испытывала. Дикая магия, которую она знала всю жизнь, не могла сравниться с этим. Но Одиль могла с ней сравниться. Даже превзойти, Айлет ощущала это. Тень Одиль была сильнее, хоть и ненамного. И тут не было чаропесни атакары, которая могла усилить Оромор.
Но тело Одиль ослабело, его удерживал целым только Краван Друк. Айлет была юной и сильной.
Ладонь идола дрожала от столкновения обливиса. Оставшиеся пальцы дрожали, вся рука грозила отломиться. Одиль и Айлет попятились, убирая свои силы. Одиль нервничала. Айлет заметила это. Наверное, она боялась умереть в падении. Если Айлет устроит падение, эта смерть разобьет Краван Друк.
— Ты боишься, бабушка, — сказала она. Она верила, Она верила, что это говорил ее голос, но она не была уверена. — Как давно ты ощущала настоящий страх? С тех пор, как Избранный король пошел на Дулимуриан? Нет… вряд ли ты боялась даже тогда. У тебя всегда был план, всегда был способ защититься. Ты всегда могла уберечь себя. Так зачем бояться?
Одиль осторожно шагнула влево, глядя на Айлет. Айлет двигалась синхронно. Они двигались по кругу в центре ладони. Обливис следовал за ними мерцающей тьмой.
— Олена, — сказала Одиль, — это говоришь не ты. Ты думаешь, что это ты, но ты ошибаешься. Она уже в твоей голове. Уже захватывает тебя. Если будешь бороться… может, еще спасешь себя. Что-то в тебе еще осталось. Я вижу по глазам.
Айлет протянула палец силы, он вытягивался, искал что-то во тьме. Она взяла полоску обливиса и превратила его в камень.
— Вряд ли ты знала истинный страх, — едко сказала она. — Ни разу с тех пор, как взяла себе корону. С тех пор, как стала Новой Богиней, Ядом. С тех пор…
Она замолкла. Часть нее не хотела продолжать, не хотела произносить жуткие слова. Но другая ее часть, куда большая, заставила ее продолжить. Ее рот двигался, слова полились против ее воли.
— Ты не ощущала страха с тех пор, как они забрали твою дочь. С тех пор, как они привязали ее к шесту. С тех пор, как огонь охватил ее, и она кричала тебе прийти…