Корона кошмаров
Шрифт:
Айлет вдруг увидела сияющие глаза. Глаза Ларанты, полные жизни. Полные духа. Айлет попыталась заговорить. Но не могла. Слова и причина пропали. Ее волчица оскалилась, сверкая острыми зубами.
«Госпожа, — сказала она. — Я люблю».
В следующий миг она пропала.
Сфера души вспыхнула ярче. Ослепила духовные глаза Айлет, лишила ее облика. Бледное маленькое тело, которое она с трудом удерживала, растаяло, и Айлет дико полетела во тьму, прочь от сферы. Усилием воли она вернула сознание в центр и посмотрела в яркое сияние.
Две тени кружили, сфера была в центре. Два духа — один был высокой худой женщиной с длинными руками и
Ларанта яростно улыбнулась. А потом бросилась и сжала свою связь зубами.
Айлет увидела. Она поняла.
— НЕТ! — завизжала она, голос пропал в грохоте рева Оромор.
Ларанта разорвала духовную связь пастью.
Ураган взорвался в тесном пространстве. Две темные души охватила буря, кружила их. Но Айлет оставалась в стороне, не тронутая, не могла дотянуться до них, даже когда она бросилась вперед, крича, визжа. Она смотрела в ужасе, не могла понять, что видела. Ее разум был близок к безумию.
Она видела, как пасть Ларанты ухватилась за тонкую шею женщины-тени. Она ощущала, как освободилась жестоко сила тени, что было хуже любой жестокой смерти, которую она причиняла. Визг Оромор разбил каменные стены той пещеры, они рушились по сторонам. Женщина-тень терзала голову Ларанты, ее глаза, ее сущность духа. Но буря поднимала их все дальше от сферы души, уносила прочь от Айлет.
Айлет ощутила миг, когда Ларанта вырвалась из ее тела, утаскивая Оромор с собой. Она ощущала брешь в реальности, Прибежище открылось, чтобы забрать их. Она ощутила пустоту в душе.
Она рухнула в пустоте, не могла придать себе облик, не могла думать и чувствовать. Не могла терпеть свое существование.
Впервые в жизни она была одна.
ГЛАВА 21
Шок магии был таким сильным, что Айлет отлетела из рук Террина, а он врезался в палец-колонну. Он ударился головой, перед глазами плясали темные пятна. Крылья Нисирди ярко вспыхнули по бокам от него, пытались защитить его душу, его тело. Идол снова покачнулся, глубокий стон донесся снизу.
Террин попытался встать, посмотрел между крыльев своей тени, искал взглядом Айлет. Она лежала в центре ладони, вытянув руки и ноги, выгнув спину так, что позвоночник мог сломаться. Корона сжимала ее голову до боли, красный свет сверкал на живом металле, на ее коже, в ее глазах. Он был таким ярким, что все остальное казалось тьмой рядом с этим светом. Но этот свет не озарял. Он поглощал.
Корона впивалась в ее череп, обжигая, ее крик был бесконечным, не прерывался на дыхание. В воздухе над ней появилась странная буря из духов, которую не могли толком видеть смертные глаза Террина. Он посмотрел теневым зрением, увидел, или так ему показалось, темную волчицу, выскочившую из груди Айлет, волочащую за собой что-то, что впивалось в корону множеством отростков, похожих на пальцы. Нечто, похожее на длинную худую женщину, ее форма была странно преувеличенной, шея была длиной с руку, голова напоминала острие копья, а волосы были как языки змей. Женщина билась с волчицей, цеплялась за корону, но волчица получила силы как от жестокой смерти, но куда больше.
Над пальцами ладони статуи открылось Прибежище. Ужас того мира падал на них градом. Женщина-тень завизжала, ее голос пронзал дух Террина, пока крик Айлет разрывал его сердце. Террин хотел спрятать лицо, но заставлял себя смотреть, искать сферу смертной души в буре духов. Но две тени, волчица и женщина, так запутались, что он не мог различить ничего в их хаосе.
«Нисирди! — закричал он своему дракону света. — Нисирди, помоги им!».
«Я не могу помочь в этот раз, — ответила его тень, голос звенел как колокольчики среди адского шума. — Я не могу дотянуться до них. Не сейчас».
Прибежище раскрылось шире, впилось в мир смертных. Красный обливис в воздухе улетал домой бурей яда. Вихрь схватил тень-волчицу, потащил ее потоком тьмы, и ее тело почти пропало, осталась только голова, впившаяся в длинную женщину. На миг Террин подумал, что волчица не удержит ее.
Но она последний раз повернулась всем существом, оторвала другую тень от короны. Рев ударил по Террину, прижал его к колонне, и только крылья Нисирди вокруг его души спасли его от вреда. Шум, будто противоречие всей музыке, дрожал в воздухе, бил раз за разом по его душе, и крылья Нисирди дрожали, их свет пульсировал с каждым ударом.
Казалось, прошла вечность… но Прибежище закрылось. Атака прекратилась. Террин толкнул крылья Нисирди, но он был отчасти ослеплен. Он заморгал, зрение прояснилось достаточно, чтобы он стал видеть мир смертных.
Тусклый свет звезд озарял ладони идола, неровные края разбитого пальца, груду костей и крови, оставшиеся от Одиль, дрожащего Герарда в тенях у большого пальца.
Террин смотрел на Айлет, лежащую в центре ладони. Такую неподвижную, будто мертвую.
Он со сдавленным воплем пополз по облидиту к ней, схватил ее за руку и притянул к себе на колени. Ее кожа дымилась, волосы и почти вся одежда сгорели. Но ожоги на коже были не такими плохими, как он думал, просто красные, немного волдырей виднелось местами. Он осторожно поднял ее голову и плечи и убрал корону с ее головы.
Она упала с глухим звоном, прокатилась пару футов и остановилась. Эйтр был тусклым и мертвым, странная живая сила пропала из него. Зубцы разбились от удара об твердый облидит.
Террин отвел взгляд от жуткого зрелища, посмотрел на лицо Айлет. Ее глаза были отчасти открыты, тусклые, ее обожженные губы были приоткрыты. Он прижал ее к груди, размазывая кровь от порезов, оставленных Фендрелем, по ее лицу и шее. Дрожащими ладонями он прижал пальцы к ее пульсу. К его потрясению, он нашел биение сердца. Он посмотрел теневым зрением, свет Нисирди сиял в его глазах. Он посмотрел на Айлет.