Корона опустошения
Шрифт:
Он кончил спустя час, и за это время Алетра успела словить порядка трех оргазмов. Кригер действовал как отбойный молоток, не останавливаясь ни на секунду, но как только его семя оказывалось внутри девушки, это означало, что все закончилось. «Второго раунда» обычно не бывало.
Мужчина коснулся стены, возвращая ей первоначальный вид, а Алетра со стоном рухнула на пол. Ноги её совсем не держали. Прислонившись спиной к стене, она тяжело дышала, истекая потом.
Тем временем Кригер натянул штаны, застегнул ремень и вытащил из кармана пачку сигарет, протянув одну из них Алетре. Та благодарно кивнула и, используя те оставшиеся внутри крохи энергии, её прикурила. Сделала глубокую затяжку и почувствовала себя просто замечательно, несмотря на боль внизу живота, которая теперь вновь набирала силу.
Потом будет хуже, но такова уж была плата за отношения с этим человеком. Для Алетры гораздо важнее было то, что она у Кригера единственная. Самине, Нефис и остальным приходилось делить Теона. Он всеми воспринимался как мужчина, разрядка с которым может заметно усилить дар, но при этом мало кто смотрел с такой позиции на Кригера.
Алетра соврала бы, если сказала, что никто из фурий не «прощупывал почву» относительно его. Внешность-внешностью, но определенная часть фурий однозначно закрыла бы глаза на его уродства, осознавая, насколько сильнее их может сделать разрядка с кузнецом, но он всем им отказал. И этот факт почему-то заставлял Алетру ощущать себя самой счастливой женщиной на свете. Это было как-то глупо и немного эгоистично, учитывая ситуацию в мире, и тем не менее она не могла с собой ничего поделать.
Но стоило ей взглянуть на Кригера, как все вернулось. Все мысли и тревоги, о которых она забыла на это недолгое время. Мужчина был мрачнее обычного и молча курил, усевшись в кресло неподалеку.
— Ты можешь не искать её, — внезапно для самой себя сказала Алетра. Кригер тут же перевел взгляд с пустоты на девушку, сидящую на полу.
— Ты передумала мстить?
Алетра задумалась. Утих ли гнев на убийцу Арвин? Нет. Он был все так же силен.
— Если это правда была управляющая, точнее существо, что захватило её тело, то… должны ли мы вредить Генриетте, чтобы одолеть это существо? Да и… Арвин не вернуть, а я не хочу потерять тебя из-за этого….
Кригер промолчал, ничего на это не ответив, и Алетра осознала, что её слова ничего не изменят. Дело далеко не в Арвин и не в том, что сделало это существо, а в том, что оно враг. Враг, что владеет весьма существенным рычагом давления, и Кригер не тот человек, который может это просто так проигнорировать. Девушка не сомневалась, что в итоге он убьет себя, но не позволит использовать себя против Теона.
Ингрем спала, но сон, который она видела, казался невероятно реальным. Фурия бродила по каким-то катакомбам, бесконечно плутая по пустым коридорам в надежде найти выход. И в конце концов его нашла. Совершенно случайно она вышла прямиком на улочки Риндерона, своего родного города, но сейчас он выглядел по-другому.
Черные дома, черная земля, черные машины и фонари. И все это выглядело каким-то не настоящим, словно выструганный из камня макет, но по какой-то причине в натуральную величину.
Ингрем с легким любопытством разглядывала окружение и в какой-то момент поймала себя на мысли, что несмотря на кажущиеся хаотичные блуждания по улицам города и разглядывание окрестностей она словно куда-то шла. Вернее, сам город её куда-то вел. Улицы перестраивались и менялись, неуклонно ведя фурию в самый центр, на площадь, над которой парила пирамида Арбитража.
А где пирамида?
Небесный суд, что всегда висел над городом, исчез, вызвав у девушки легкое недоумение.
Она прошла ещё немного, пока не вышла на центральную городскую площадь, и тут же поняла, что там что-то происходит. Там было огромное столпотворение из людей.
А людей ли?
Сейчас это были скорее тени, без лиц или каких-то черт, и поначалу Ингрем даже могла проходить через них, но чем ближе к центру площади она приближалась, тем сложнее это давалось. В конце концов ей пришлось двигаться дальше, буквально расталкивая прохожих. Тени перестали быть просто тенями, обретая плоть и черты. В какой-то момент даже можно было разглядеть их лица, а когда до самого центра оставалось всего ничего, она увидела, что это уже вполне конкретные люди.
Мужчины и женщины разного возраста и происхождения. И все они были мертвыми: бледная кожа, остекленевшие глаза. У некоторых даже были раны и залитая кровью одежда, но все это «призраков» не волновало. Все их внимание было сосредоточено на чем-то, происходившем дальше, впереди.
Ингрем продолжила путь, хоть теперь это было сложно. Призраки толпились и не слишком охотно пропускали кого-то ещё.
Ещё немного! Там… там…
Ингрем сама не понимала, что именно пытается найти, просто ощущала, что должна дойти до конца. Увидеть, что там находится, чем бы оно ни было.
И в какой-то момент она смогла это увидеть. Ей оставалось пройти ещё немного, но даже так она увидела Теона Альдрима. Владетель выглядел растерянным, словно тоже оказался не готов к тому, где оказался.
— Альдрим! — крикнула она, но её голос казался таким тихим, несмотря на тишину. Окружающее пространство словно поглощало звуки, оставляя лишь давящую тишину.
Она оттолкнула очередного мертвеца, лишь краем глаза взглянув на его лицо, но и этого было достаточно чтобы испуганно закричать и отшатнуться.
Нет! Нет! Нет! Нет!
Сиобан, такой же мертвый, как и остальные, с перерезанным горлом стоял перед ней, смотря на девушку безразличными остекленевшими глазами. Его губы беззвучно шевелились, словно тараторя скороговорку. Он ещё секунду смотрел на фурию, после чего отвернулся.
Ингрем поднялась и вытерла проступившие слезы.
Это все иллюзия. Сон. Просто сон.
Если раньше она двигалась неторопливо, то теперь неслась к центру площади так быстро, как только могла.
— Альдрим! Альдрим! Чтоб тебя… — кричала она. Он был живым человеком среди этого полчища мертвецов, и фурия не сомневалась, что если доберется до него, то поймет, что происходит.
Давай, Ингрем! Ты сможешь! Ещё немного!
Альдрим её не видел и не слышал, но внезапно начало что-то происходить. Прямо позади Владетеля возник черный огонек, вначале небольшой, но затем разрастающийся все сильнее. Призраки внезапно воздели руки к небесам, действуя абсолютно синхронно, после чего приложили правую руку ко лбу, изображая символ Истинного Пламени.