Корпус обреченных
Шрифт:
Память здесь и правда охраняли как святыню, и мне даже стало не по себе, когда я увидел, как какая-то большая семья заказала несколько подносов еды.
Это как жевать шаверму в зале музея, глядя, например, на брюлловский «Последний день Помпеи».
Администратор подозвал официанта, и тот с поклоном предстал передо мной, сверкая любезной улыбкой.
— Добрый день, сударь! Могу ли я предложить вам меню?
— Благодарю. Пока что для меня просто кофе. Черный, предельно крепкий, без сахара.
— А для
— Спутнику не положено, — улыбнулся я. — Но ваша помощь непременно понадобится, когда ко мне присоединится дама.
— Как пожелаете, сударь.
Я взглянул на часы, но это было не обязательно: только что выстрелила пушка на Петропавловской крепости, ознаменовав полдень. Старая, еще петровская, традиция. И удобно.
У меня завибрировал телефон — я так и забыл включить звук после заседания Совета. На экране высветилось имя Оксаны.
— Слушаю.
— Мне что, прямо наверх идти? — удивленно спросила девушка, перекрикивая уличный шум. — Я не нашла тебя на первом этаже.
— Разумеется, на второй, Оксана Вадимовна! Я уже жду.
На первом открыли пекарню-кондитерскую, где тоже можно было взять кофе и сесть за микроскопический столик у окна. А заодно накупить пирожных и хлеба. Но по булочным ее пусть однокурсники водят. У нас — нормальная встреча. И вообще, даме ютиться на жердочке у стеночки не положено.
Наконец, в проеме показались сначала рыжие кудри Оксаны, а затем она сама — запыхавшаяся и явно смущенная. Администратор тут же подошел к ней и после пары фраз проводил гостью ко мне.
— Здравствуй, — я поднялся из-за стола, приветствуя девушку. Журналистка тут же сняла с плеча увесистую сумку и вздохнула с облегчением.
— Здравствуйте, Алексей Иоаннович. — Она уставилась на охранника. — Это с вами?
— Не это, а господин Мясоедов, Оксана Вадимовна.
— А ему можно…
— Обсудим без деталей.
Девушка кивнула и опустилась на стул, что я отодвинул. Тут же возник официант и подал ей меню.
— Голодна? — спросил я.
— Не завтракала.
— Тогда заказывай все, что понравится.
Оксана вытаращилась на меня как на сумасшедшего.
— Алексей, ты цены видел? — шепнула она. — Нет, я понимаю, что ты из богатой семьи, но это уже за гранью добра и зла! Рубль за кусок тортика?
— Это очень вкусный тортик, — улыбнулся я. — А еще ты сидишь за столом, за которым некогда обедал сам Грибоедов.
— Служить бы рад — прислуживаться тошно… Ага. Вот и послужил. В Тегеране…
Следовало отдать должное девушке, образована она была и правда неплохо. Не все помнили обстоятельства гибели еще одного современника Пушкина.
— И дым Отечества нам сладок и приятен, — отозвался я. — Выбирай давай, а потом к делу. У меня, к сожалению,
— А мне нужно в квартиру, — девушка тяжело вздохнула. — Потому что нанятые твоей семьей люди, кажется, пытаются не ремонт у нас сделать, а разрушить весь дом! Стены посносили… Не все, конечно, но тем не менее…
Официант снова склонился в поклоне.
— Вызвало ли какое-нибудь из блюд интерес, сударыня?
— Я буду творожный крем с зефиром и ягодами, что бы это ни значило. Капучино и, пожалуй, еще пирожное «Три шоколада».
Нет, у нее точно не слипнется. Оксана и так была худенькой, как веточка. Парочка пирожных хуже не сделает. Тем более что накануне она весь день бегала по городу, выполняя мое поручение.
Я повторил заказ под удивленный взгляд девушки, а заодно попросил себе второй кофе, и официант, раскланявшись, удалился. Я жестом попросил охранника переместиться подальше, чтобы не мешать нашему разговору. Мясоедов без вопросов послушался.
— А зачем ты повторил официанту все, что я и так ему сказала? — удивилась Оксана. — Он же не глухой.
— В подобных заведениях принято, что мужчина делает заказ за даму. Это распространенное правило: кто платит, тот и заказывает. А платит тот, кто пригласил.
— Ну, прошу прощения, ваша светлость! Я не привыкла ходить по таким местам.
— Придется учиться, если хочешь стать кем-то более значимым, чем рядовой сотрудник желтой газетенки. В твоем случае я рассчитываю минимум на «Петербургские ведомости» или даже на «Салон».
— «Салон»? — фыркнула девушка. — Светская болтовня о том, какой граф с чьей баронессой изменяет, сколько стоит платье из новой коллекции Ворта и какой в моде цвет?
Я вздохнул и сделал глоток горячего кофе.
— Оксана, ты вот вроде неглупая девица, а дальновидности у тебя зеро. «Салон» — это связи. Допуск за закрытые дери, аккредитация на мероприятия, куда мало кого из неаристократов позовут. И это тоже своего рода влияние. Не стоит недооценивать модные журналы.
Официант поставил перед Оксаной вазу, набитую каким-то муссом, ягодами и сладостями.
— Благодарю. — Она взглянула на меня поверх этого кондитерского исполина. — Но все же я бы предпочла «Ведомости». Или хотя бы «Столичную хронику»…
— Разберемся ближе к делу, — я бросил взгляд на ее сумку. — Получилось?
— Ага.
Девушка оторвалась от десерта, вытащила из недр своего баула большой плотный конверт и передала мне.
— Как и договаривались, с негативами. Все твое.
— Проблемы были?
— Случись проблемы, я бы позвонила. Но папарацци я еще не работала. Хотя папарацци — это же вроде только для знаменитостей?
— Называй как хочешь. Главное — смогла запечатлеть то, что нужно.
— Да я замучилась за ним бегать по всей Сенной! И столько кадров запорола…