Корректор. Книга четвертая. Река меж зеленых холмов
Шрифт:
– Лика?
– Миованна меня обрадовала – дороги здесь строить можно. И мосты тоже. А я с детства хотел в мостостроители податься. И Каси не возражает здесь обосноваться. Я остаюсь.
– Яни, с учетом вчерашнего разговора тебя даже не спрашиваю.
– Ага. Я уже начала сканировать Сураграш в поисках детей с пробуждающимся эффектором. Пока намечаются три случая пробуждения в ближайший период-другой, и наверняка они не единственные. У меня есть мысли, как переломить ситуацию с убийствами. В общем, здесь я нужнее, чем в Масарии.
– Понятно. В таком случае для всех вас – даже для тебя, Цу, в Катонии – найдутся занятия. Сразу, однако, следует обговорить вот что. Всем нам в ближайшие годы потребуется общаться с самыми разными личностями в самых разных местах, отстоящих друг от друга на многие тысячи верст. Мы, конечно, можем перемещаться в любую точку мгновенно – но нам позарез необходимо соблюдать
– Погоди. Как тогда быть с нашей вчерашней операцией? – поднял указательный палец Саматта. – Чем ты врезал по тому лагерю? Я так и не разобрался, но чем-то явно выходящим за рамки обычного.
– Нейроэффектор, настроенный на сплошную обработку области пространства. Вызывает беспричинное чувство панического ужаса. В сочетании с так понравившимися тебе визуальными эффектами крайне полезен для бескровного рассеивания противника. Вполне примитивно, Яни с помощью выданного Джа резонатора такое и раньше умела делать. Но, Мати, не забывай – я шамана специально для того и изображаю, чтобы иметь возможность фокусы показывать. Пока воздействие не выходит за рамки общего культурного фона, все в порядке. Я хочу сказать, что местное население искренне верит в шаманство, силу духов и тому подобное, так что для него мои якобы паранормальные способности – в порядке вещей. Они лишь добавят мне небольшую каплю авторитета. Стороннему же аналитику из просвещенного общества можно подсунуть рациональные варианты объяснений. Самый простой – полуграмотные аборигены выдумают и раздувают всякую чушь. Или: я не так прост, как кажусь, и каким-то образом имею доступ к передовым военным разработкам, наподобие инфразвуковых генераторов. Точно по той же схеме что-то может сойти с рук и Каре. Яни в какой-то степени может примазаться как широко разрекламированный девиант. Но за остальными шаманских и прочих особых способностей не замечено, так что следует быть очень аккуратным.
– То есть если мне придется выбирать между стрельбой и чудесами, я должен выбрать стрельбу? – уточнил Саматта. – И что тогда насчет запрета на убийство?
– Мати, – Семен глянул на него бездонными черными глазами, – я не запрещал тебе убивать. Я вообще не могу ничего вам запретить и ни к чему вас принудить. Вы – Демиурги, пусть и не научившиеся еще пользоваться своими возможностями. И вы все зрелые личности, прекрасно умеющие думать своей головой. Сейчас я вынужденно выступаю в роли вашего наставника, но я не в состоянии водить вас за руку всю вашу жизнь. Недалек тот день, когда вы окажетесь сами по себе. Я лишь настоятельно рекомендую по возможности обходиться без убийств, пока вы не найдете в себе новый баланс отношения к жизни и смерти. Человеческую жизнь очень легко оборвать, но невозможно восстановить, и лучше не начинать новую жизнь с поступков, о которых потом станете жалеть. Большинство наших противников – вовсе не отъявленные мерзавцы, которых неведомо как земля носит. Они обычные люди, волей судьбы оказавшиеся не на той стороне, зачастую – вполне неплохие люди. Того же Дуррана для примера возьмите. Дайте им шанс прожить жизнь заново, и они могут найти в ней иной путь. В мире вообще мало людей убежденно добрых и убежденно злых. Обычно есть лишь обстоятельства.
– А если в процессе соблюдения правдоподобия погибнет кто-то из наших? От шальной пули, например?
– Все бойцы знали, на что идут, когда вступали в отряды сопротивления. Они добровольно приняли правила игры – включая возможность своей гибели. Такова жизнь, Мати, и даже Демиурги не в состоянии тащить на себе весь мир. Люди умирают, и с этим ничего не поделаешь. А как минимизировать количество смертей из-за наших действий – выбор вариантов за вами.
– Философ… – пробормотал Дентор.
– Философ, – согласился Семен. – Поживешь с мое, еще и не таким станешь. Но что касается военных операций, то вам и в самом деле очень скоро придется проводить их самостоятельно. Вы в них ничуть не хуже меня разбираетесь, скорее, даже лучше, а мне нужно в политику играть. А я даже две проекции одновременно с большим трудом держу. Я не зря инфразвуковые генераторы упомянул – от Дракона нам досталось три штуки таких, два катонийских и один княжеский. Придется вам таскать их с собой вместе с генераторами для подзарядки.
– Дракончиков добить? – жизнерадостно предложил Палек. – А давайте по ним нейроэффектором сразу по всем шарахнем! Они разбегутся, и у нас настанет светлое будущее.
– Во-первых, всем кушать надо, и боевики Дракона – не исключение. Если они разбегутся из своих лагерей, то превратятся в обычных бандитов, грабящих ради еды. Таких беглецов и без того хватает. Нам нужно не только их рассеять, но и ассимилировать в местном населении, чтобы за старое не взялись. Тех, кто заслужил, нужно судить, по возможности справедливо, остальных потихоньку станем вербовать в новую регулярную армию.
– В армию? – поразился Дентор. – Бандитов?
– Если тебе угодно так сформулировать. Дор, у нас серьезные проблемы с обученными солдатами. Ты же сам понимаешь, что с пятью тысячами бывших партизан, что у нас имеются на весь десятимиллионный Сураграш, мы даже полицию в городах толком сформировать не сможем. А армия нам потребуется, потому что без нее никто из соседей с нами просто разговаривать не станет. И взять ее неоткуда – сделать солдата из земледельца сложно и требует массу времени, сил и денег. У нас – ни того, ни другого. Как я уже сказал, значительная часть солдат Дракона оказались на той стороне просто потому, что в здешних краях никто не может предложить ничего более достойного. Даже если оставить Дуррана в стороне, половина моих партизан так или иначе перевербована из рядов Дракона. С того момента, как я начал вести здесь операции, за каждым боевиком следил специально выделенный фантом. По их данным к разряду отъявленных мерзавцев можно отнести от силы процентов пятнадцать. Искины Камилла помогут с анализом записей и выявлением настоящих преступников. Такой план действий тебя устраивает?
– Не слишком, – Дентор скептически скривил рот. – Бандит – он и есть бандит, пусть даже особо не свирепствовал. В нашу армию… Не знаю. Разве что перемешать с преданными людьми и муштровать до потери сознания.
– Вот вы на пару с Мати и займетесь планом их перевоспитания, – обаятельно улыбнулся ему бывший Серый Князь. – Инициатива наказуема, верно? Во-вторых, добить Дракона – второстепенная задача. Северные кланы мы вообще трогать пока не станем, да и остатки южных – тоже. Главное для нас сейчас – заявить о себе как о легитимном правительстве. Мы должны добиться международного признания. Нам нужны деньги – огромные деньги. На строительство инфраструктуры – дорог простых, дорог железных, электростанций и линий электропередач, любимых Ликой мостов. Деньги на создание необходимых государственных учреждений, системы здравоохранения и хотя бы начального образования, на оплату специалистов из других стран, которых нам придется приглашать на первых порах… А у нас финансов нет. Моих старых золотых схронов вроде того, что под Муммой, надолго не хватит. Джа передал мне контроль за своим биржевым искином в Катонии, которого он использовал для добывания сумм на операционные расходы, но целое государство он профинансировать не сможет. Карманная мелочь, не более. Единственная возможность раздобыть деньги на первых порах – торговать сырьем. Шураллах очень богат полезными ископаемыми, но их некому добывать и за отсутствием дорог очень сложно транспортировать. Мы можем привлечь иностранные корпорации, но те, что согласятся играть по правилам, не станут иметь дело с кучкой повстанцев. Им нужны хоть какие-то гарантии законности операций, а их может предоставить только признанная власть. И на достижение признания со стороны хотя бы Четырех Княжеств и Катонии мы и должны направить все свои силы.
– А Граш? – поинтересовалась Цукка.
– С Грашем все куда сложнее. Вы должны понимать, что в нем нет центральной власти в том же смысле, что и в Княжествах с Катонией. Формальные законы там имеются, но на деле все определяется сложной системой взаимоотношений племен и кланов. Власть в Граше базируется на личном авторитете лидеров, четко оформленные управляющие структуры существуют только там, где необходимо общаться с иностранцами. Власть Великого Скотовода, по большому счету, распространяется только на Грашград и его ближайшие окрестности. В остальных частях страны все построено на полуфеодальных структурах со своими авторитетами, у каждого из которых благосклонности придется добиваться отдельно. Даже наместники и Смотрящие ГВС на деле назначаются из доминирующих кланов и слабо ему подчиняются. В Граше даже мне тяжко ориентироваться, хотя у меня за плечами три века опыта времен Игры и еще десять лет – наблюдений в новейшем времени. Проблематично там в политику играть, слишком много корыстных интересов приходится балансировать.