Корсиканские братья
Шрифт:
Я не мог слышать, о чем они говорили, во-первых, потому что они были шагах в двадцати от меня, а во-вторых, потому что они говорили на корсиканском диалекте.
Но я по их жестам сразу понял, что разбойник очень горячо опровергал доводы молодого человека, которые тот приводил со спокойствием, делающим честь той беспристрастности, с которой он вмешался в это дело.
В конце Концов жестикуляция Орланди стала не такой быстрой и энергичной и речь, кажется, не была уже такой напористой; он
Совещание, по всей вероятности, закончилось, так как оба вернулись ко мне.
— Мой дорогой гость, — сказал мне молодой человек, — вот Орланди, который хочет пожать вам руку, чтобы поблагодарить вас.
— За что? — спросил я.
— За желание быть одним из его поручителей. Я уже согласился от вашего имени.
— Если уж вы дали согласие за меня, то вы, наверное, понимаете, что я соглашусь, даже не зная, о чем идет речь.
Я протянул руку разбойнику, который оказал мне честь, коснувшись кончиков пальцев.
— Таким образом, — продолжил Люсьен, — вы можете сказать моему брату, что все улажено, как они хотели, и даже, что вы подписали контракт.
— Речь идет о свадьбе?
— Нет, пока нет, но, возможно, это произойдет.
Разбойник высокомерно улыбнулся.
— Мир, потому что вы этого очень хотели, месье Люсьен, — сказал он, — но не союз: до предательства еще не дошло.
— Нет, — сказал Люсьен, — это будет решено, по всей вероятности, в будущем. Но давайте поговорим о других вещах. Вы ничего не слышали, пока я разговаривал с Орланди?
— Вы имеете в виду то, о чем вы говорили?
— Нет, я имею в виду то, о чем говорил фазан недалеко отсюда.
— Действительно, мне показалось, что я слышал кудахтанье, но я подумал, что ошибся.
— Вы не ошиблись; есть один петух, который сидит на большом каштане, месье Люсьен, в ста шагах отсюда. Я его слышал, когда проходил мимо.
— Ну и хорошо, — радостно сказал Люсьен — его нужно завтра съесть.
— Я бы его уже снял, — сказал Орланди, — если бы не опасался, что в селении подумают, что я стреляю совсем не по фазану.
— Я это предусмотрел, — сказал Люсьен. — Кстати, — добавил он, поворачиваясь ко мне и вскидывая на плечо свое ружье, которое он только что зарядил, — окажите честь.
— Минуту! Я не настолько уверен в своем выстреле, как вы, а мне очень хочется съесть свою часть этого фазана, поэтому стреляйте вы.
— Конечно, — сказал Люсьен, — у вас нет привычки, как у нас, охотиться ночью, и вы, конечно, выстрелите слишком низко. Однако, если вам нечем заняться завтра днем, вы сможете взять реванш.
IX
Мы вышли из развалин со стороны, противоположной той, через которую входили.
В момент,
Он был примерно в восьмидесяти шагах от нас или чуть ближе, скрытый в ветвях каштана, подходы к которому были затруднены растущим всюду густым кустарником.
— Как же вы к нему подойдете, чтобы он вас не услышал? — спросил я Люсьена. — Мне кажется, это не легко сделать.
— Да нет, — ответил он мне, — если бы я смог его только увидеть, я застрелил бы его отсюда.
— Как это отсюда? Ваше ружье может убить фазана с восьмидесяти шагов?
— Дробью нет, а пулей да.
— А! Пулей, можете не продолжать, это совсем другое дело. И вы правильно сделали, что взяли на себя выстрел.
— Вы хотите его увидеть? — спросил Орланди.
— Да, — ответил Люсьен, — признаюсь, это доставило бы мне удовольствие.
— Тогда подождите.
И Орланди принялся имитировать кудахтанье курочки фазана.
Почти сразу же, не видя фазана, мы заметили движение в листве каштана. Фазан поднимался с ветки на ветку, отвечая своим кудахтаньем на призывы, которые посылал ему Орланди.
Наконец он появился на верхушке дерева и был хорошо виден, выделяясь в неясной белизне неба.
Орланди замолк, и фазан замер.
Люсьен сразу же снял ружье и, прицелюсь, выстрелил.
Фазан мешком упал вниз.
— Иди, ищи! — приказал Люсьен Диаманту.
Собака бросилась в кусты и через пять минут вернулась, держа фазана в зубах.
Пуля пробила птицу насквозь.
— Прекрасный выстрел, — сказал я, — не могу не высказать моего восхищения вами и вашим замечательным ружьем.
— О! — сказал Люсьен. — В том, что я сделал, моей заслуги меньше, чем вы думаете: один из стволов имеет резьбу и стреляет как карабин.
— Неважно! Даже если это был выстрел из карабина, он заслуживает всяческих похвал.
— Ого! — воскликнул Орланди. — Из карабина месье Люсьен попадает с трехсот шагов в пятифранковую монету.
— А из пистолета вы стреляете так же хорошо, как из ружья?
— Ну, — сказал Люсьен, — почти, с двадцати пяти шагов я всегда выбиваю шесть из двенадцати по лезвию ножа.
Я снял шляпу и поприветствовал Люсьена.
— А ваш брат, — спросил я его, — он так же силен?
— Мой брат? — переспросил он. — Бедный Луи! Он никогда не прикасался ни к пистолету, ни к ружью. И я все время опасаюсь, как бы в Париже не случилось с ним беды, потому что, будучи смелым человеком и желая поддержать честь нашей Корсики, он позволит себя убить.
И Люсьен опустил фазана в большой карман велюровых брюк.
— А теперь, — сказал он, — мой дорогой Орланди, до завтра.
— До завтра, месье Люсьен.