Кошачьи врата : Преданья колдовского мира. Кошачьи врата
Шрифт:
— Мы должны… — Турсла приняла решение, — мы должны это сделать. Потому что другого пути спасения я не вижу.
Она помогла ему расстегнуться, снять пояс, и увидела широкие плечи, длинные руки, свидетельствующие, что в нём действительно течёт кровь народа Торов. Потом показала на камень, с которого в прошлый раз прыгнула в пруд.
— Не ступай на песок, — предупредила она. — Он должен лежать нетронутым. А мы отсюда прыгнем в пруд.
— Если смогу… — но он поднялся на камень.
— Она прыгнула вниз.
— Иди!
Тело его казалось белым, как окружающий туман. Он поднялся на камень, и девушка увидела, как напряглись его мышцы. Он вытянул руки и нырнул, разрезав воду.
Турсла легла на спину и застыла, как в прошлый раз. Она больше не отвечала за него. Инстинкт говорил ей, что они теперь в безопасности, раз пруд не отверг их.
Глядя в небо — ветер с моря начал разрывать туман, — Турсла запела — запела без слов, и звуки её пения поднимались и опускались, как зов какой-то птицы.
5
И как в прошлый раз, песок зашевелился. Девушка не чувствовала ветра, но зёрна песка поднялись в воздух и начали вращаться, как в ту ночь. Родился столб, он вращался всё быстрее и быстрее, становясь всё прочнее. Показалась круглая голова, начало складываться тело.
Турсла продолжала петь без слов, и продолжал формироваться сосуд, в который войдёт та, кого она призывает. Девушка совсем забыла о Саймонде. Если он и удивился, то молчал, не мешая ей сплетать заклинания. А она делала это так же уверенно, как работала за своим ткацким станком.
И вот перед ней вновь предстала Ксактол. Увидев, что она ждёт, Турсла вышла из пруда и встала на камне, с которого для сотворения Ксактол слетели последние песчинки.
— Песчаная сестра… — девушка подняла руки, но не обняла своё творение.
— Сестра… — повторила та своим свистящим, словно из трущихся песчинок голосом. — Что тебе нужно? — женщина протянула руки вперёд, и Турсла положила на них ладони. Плоть встретилась с песком.
— Этот мужчина, — Турсла не повернула головы, не посмотрела на лежавшего в воде Саймонда. — Его преследуют. Но не должны его взять.
— Это твой выбор, сестра? — спросила та. — Подумай хорошо. От твоего выбора может произойти многое, и не всё понравится тебе в будущем.
— Только зло, Ксактол? — медленно спросила девушка.
— Одно только зло никогда не бывает. Но подумай вот о чём: сейчас ты принадлежишь народу Торов. И если уйдёшь, возврата не будет. А за пределами Торовых топей не все приветствуют торов.
— Народ Торов, — повторила Турсла. — Но я лишь частично из народа Торов, песчаная сестра. Только часть меня. Как и он. У меня тело тора, но…
— Молчи! — резко прервала её Ксактол. —
— А этот?
— Он двойной крови. Сюда его привлекло заклинание Торов, потому что в нём есть часть, отвечающая на этот призыв. Но чуждая кровь поможет ему выбраться. Однако если ты пойдёшь с ним… — песчаная женщина не закончила своё предупреждение.
— Что же будет со мной?
— Не знаю. Это не наше заклинание. У чужаков свои колдуньи, и их знания древние и глубокие. Ты сильно рискуешь, если пойдёшь.
— Оставшись, я рискую ещё больше, песчаная сестра. Ты знаешь, какой покров безопасности набросила на меня Мафра; и по представлениям моего народа, это смертельная ложь.
— Решение принимать тебе. А чего ты хочешь от меня?
— Можешь выиграть нам время, песчаная сестра? Ведь за нами идут и будут преследовать до смерти.
— Это верно. Даже сюда достигает их гнев и страх. Словно туман, который они так любят, — женщина отняла правую руку, подняла её и коснулась лба девушка над и между глазами.
— Даю тебе это. Используй, как захочешь, — сказала она негромко. — А сейчас я должна идти…
— Я тебя ещё увижу? — спросила Турсла.
— Нет, если ты сделаешь выбор, который я читаю в твоих мыслях. Дверь между нашими мирами только здесь.
— Я не могу… — воскликнула Турсла.
— Но ты уже выбрала, сестра. И выбор в твоей душе. Иди с миром. Прими то, что ждёт тебя, храбро. Всё, что с тобой случилось, имеет своё значение. И если сейчас мы этого не видим, со временем оно станет ясно. Поступай, как знаешь.
Она уронила руки, а Турсла снова опустилась на колени и закрыла глаза одной рукой. Но другую положила на колено, ладонью вверх.
Ксактол начала вращаться, вращение становилось всё быстрее. Тонкий песок, образовавший её, разлетался, тело превратилось в столб, который, в свою очередь, песком осыпался на камень. Но в руке Турслы осталась горсточка песка.
Когда песок ровным слоем лёг вокруг пруда, девушка встала, плотно сжимая в горсти песчинки. И окликнула Саймонда.
— Выходи. Нам нужно идти.
Она резко повернула голову. Что-то послышалось вдали. Охотники идут, они нашли след. Как и Ксактол, она теперь ощущала овладевшие ими гнев и страх. Теперь её не защитит даже то, что она наполнена. Турсла вздрогнула. Никогда раньше не испытывала она таких эмоций. Их чуждость ошеломляла. Но времени для колебаний не оставалось, некогда было вслушиваться в этот страх, порождённый ненавистью.
Саймонд вышел на берег. Шёл он теперь уверенней, высоко подняв голову, но внимание его было устремлено не к девушке, а назад, туда, откуда они пришли, словно он тоже почувствовал эмоции преследователей.