Кошачий царь. Книга первая
Шрифт:
На территорию из-за контейнеров въехал красный запылённый пикап, залихватски затормозив перед самыми людьми. Не знает лихач, что везёт, подумал Андрей.
В пикапе стоял серый металлический ящик.
Открыли замки, откинули крышку. В ящике, окружённый обрешёткой и резиновыми упорами, покоился матовый тёмно- зелёный, явно стальной, шар. От него отходили несколько проводов разного цвета. На шаре отчётливо желтел знак радиации.
Китаец с дозиметром и ещё парой приборов неизвестного назначения приблизился и начал изучать шар с ещё большим старанием, чем изучал бомбу.
Наконец, он оторвался
Вот и момент.
Андрей, стоявший рядом, медленно, как бы разминаясь, расправил плечи и несколько раз покрутил плечами назад. Затем наклонил голову вперёд-назад и вправо –влево.
Давайте, ребята. Ждём.
Прошло несколько минут. Ничего не происходило. Не было раздирающего воздух звука вертолётов, слетающихся со всех сторон. Не было воя сирен.
Я медленно осмотрелся по сторонам. Где же все?
Насралла с продавцом вылезли из машины, где произвели окончательный расчёт. Ящик с шаром выгрузили из пикапа и переложили в микроавтобус с нарисованными фруктами на бортах.
Продавец и покупатель пожали друг другу руки, и человек в белом сел в ожидающий его автомобиль. Машины продавцов начали удаляться.
Да что же это происходит? Андрей думал было повторить жест, хотя это категорически запрещалось инструкцией. Начали подрагивать пальцы и правый глаз.
Насралла медленно подошёл ко мне. Его вечно суровое лицо не было лишено привлекательности, напоминая бронзовую статую средневекового завоевателя. Он приблизился почти вплотную, пристально глядя мне в глаза. Я не отводил взгляда, представив, что передо мной хищник, смотрящий на будущую добычу. И никак нельзя сдаться, опустить взор, даже моргнуть нельзя.
Андрей услышал, вернее, почувствовал движение сзади, с правой стороны, и немедленно повернулся, одновременно напрягшись.
Поздно. Чудовищный удар обрушился на поясницу, бросив Андрея вперёд, на асфальт. Насралла подхватил его и ускорил падение, приложив вдогонку ногой…. Затем на него накинулись сразу четверо горилл, до сих пор сидевшие в микроавтобусе….
Во время избиения я старался защитить руками голову, лицо, но всё было бесполезно, удары сыпались один за другим, в голову, в лицо, в спину. Ниже поясницы, правда, не чувствовалось ничего. И попытка пошевелить ногами ни к чему не привела. Похоже, вот он и конец.
Раздался резкий окрик. Избиение немедленно прекратилось. Тяжело дыша, бойцы Насраллы отошли от Андрея.
Я лежал, распластавшись на земле, и боль волнами катилась по телу. Трудно было сказать, где её больше, а где меньше. Боль была везде. лицо было прижато к горячему грязному асфальту. Я повернул слегка голову, и увидел недалеко стенку контейнера. Пучки пыльной травы. Какой-то мусор. И вот странно. Давешнюю кошку. Она сидела в напряжённой позе и смотрела мне в глаза. Совсем как недавно Насралла. Я смаргивал одним глазом, пытаясь через кровавый туман рассмотреть что-то ещё. Но видел только кошку.
– Ну что, всё ещё ждёшь своих?– голос Насраллы откуда-то сзади. Несильный пинок под рёбра.
Шум приблизившейся машины. Хлопнули дверцы. Шаги.
– Да, Андрей, с тобой было интересно поиграть. – голос принца. – Особенно последние полгода, когда ты общался со своими. Ты думал, что со своими. А это были мои люди. Спасибо твоим соотечественникам, которые очень любят деньги. Думаю, что для своих ты уже давно – в царстве мёртвых. Мечтал о Райском острове?
Чёрт, вот это провал… Это должен был быть очень осведомлённый сотрудник. Неужели Махмуд? Тот, что привёл меня сюда, тот, что уже лет тридцать служит в королевской семье и одновременно наш связной? Если так, то это полная задница. Он слишком много знает о других наших агентах… Блин, мочи моей нет терпеть. Стрелял бы ты уже, падла….
Голос ещё приблизился. Похоже, принц присел на корточки. Я, по-прежнему, видел только стенку контейнера и кошку. Кошка, несмотря на присутствие многих людей, продолжала сидеть в тени контейнера и смотреть на меня в упор.
– Вы убили моего отца. Вы думаете, что мы далеко. Что можно убивать тех, кого считаете нужным. А до вас мы не дотянемся. Я докажу, что вы ошибаетесь. И серьёзно докажу. Как вы нас презираете. Думаете, что у нас нет мозгов. Что мы зажрались от своих денег. Ничтожества!
Ты долго старался выведать, для чего мне эта игрушка. И я пускал разные слухи через своих людей. Сейчас я тебе скажу. Скоро ты отправишься в ад, а твоё тело в печь. Вы гордитесь своим флотом и своими столицами. Особенно северной столицей. Я покажу вам, что такое месть. Мой подарок приедет к вашему празднику свободной России. Это будет большой шум. Резня во время пиршества. Жаль, ты уже не увидишь этого. Будет красиво. И жёстко.
Принц обожал револьверы. Я не видел, но знал, что он держит в руках старинный позолоченный револьвер, который гордо держал под стеклом на каминной полке. Это был его любимый инструмент. Бояться ему было нечего. Пулю будет не из кого вынимать. Я знал дальнейшую судьбу врагов принца. Через два часа от меня останется только кучка пепла. А от пули- лужица серебра. Да, благородного серебра. Принц был аристократом даже в мелочах.
В те доли секунды, когда курок взводился, срывался с задержки, боёк двигался к капсюлю, капсюль воспламенялся и оживший порох выталкивал пулю, я пытался помолиться. Ничего не вышло. Не было слов. Жизнь кончалась, но слов не было. Одна, одна только мысль пронзала меня насквозь: ведь никто, никто не узнает ничего о сегодняшней сделке. Никто не узнает о подарке принца. Мать твою, для чего же я пахал, для чего сейчас сдохну? Для чего я вообще тогда жил? Для чего меня родила неизвестная мать????? Да хоть ты меня услышь, киска…
И в то мгновение в пространстве, когда пуля сорок пятого калибра коснулась моего затылка в своём неудержимом полёте, за тысячную долю мгновения до того, как пятнадцать граммов серебра разнесли в клочья мой череп, последнее, что я увидел, что было перед уходом в небытие- это жёлтые, прищуренные, с вертикальными зрачками, глаза чёрной кошки… Киска-киска, где же твоя миска?
Я однажды уже умирал. Это была клиническая смерть после сквозного ранения в грудь, когда меня положили на операционный стол в виде пропитанной кровью переломанной куклы, и военврач, глядя на это, покачал головой и хотел приказать убрать меня со стола и отправить в полевой морг. Однако, какие-то признаки жизни он заметил и решил побороться.