Кошечка в сапожках (сборник)
Шрифт:
Мэтью ХОУП, адвокат
«Саммервилл и Хоуп»
Херон-стрит, 333 Калуза, штат Флорида.
Настоящим уведомляю, что полная и подлинная копня данного ходатайства передана в канцелярию прокурора штата, Бульвар Магнолий, 807, Калуза, Флорида, сегодня, 10 декабря 1986 года.
— Отказали? — спросил Фрэнк.
— Сказали, что не видят оснований, почему Хэггерти не может огласить эти сведения.
— Что это за возня вокруг его бывшей жены?
— У нью-орлеанских копов были данные, что она встречалась с каким-то музыкантом.
— А он знал об этом?
— По его словам — нет.
— Хэггерти пытается доказать, что его новая жена тоже погуливала?
— У меня есть список свидетелей. Я не вижу там никаких признаков…
— А как насчет старухи Мейсон, живущей по соседству? Как ты думаешь, она может подтвердить что-нибудь подобное?
— Я… нет, это мне в голову не приходило.
— Тогда зачем ты просил исключить эти сведения?
— Потому что не хочу, чтобы присяжные думали о том же, о чем думали нью-орлеанские копы. Будто Маркхэм убил свою блудливую жену, наставлявшую ему рога.
— Они были женаты всего четыре месяца?
— Да.
— А что это за музыкант?
— Какой-то трубач-наркоман.
— Я бы сам тоже ее за это убил.
— Вот почему я и просил исключить эти данные.
— А что это за тип, живущий с другой стороны? Рэддисон, кажется? Ты думаешь, у него есть что-нибудь на Прю? Он проявлял любопытство к тому, что творится у соседей. Возможно, он видел, как к ней захаживал кавалер?
— Я у него об этом не спрашивал. Я сам узнал об этой нью-орлеанской истории только вчера, Фрэнк.
— Да, если эти сведения будут оглашены…
— Мне следовало бы узнать побольше.
Оба некоторое время молчали.
— И это алиби с кино, — сказал Фрэнк.
— Я знаю.
Снова молчание.
— Дело в том… — продолжал Мэтью, но, замолкнув на полуслове, покачал головой.
— Что такое? — спросил Фрэнк.
— Нет, ничего.
— Скажи.
— Тот убийца…
— Что?
— Они его так и не нашли, Фрэнк.
Снова долгое молчание.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Фрэнк.
Мэтью покачал головой.
— Ты думаешь, что у Маркхэма, возможно, вошло в привычку резать своих жен. Именно так подумают присяжные. Сразу же, стоит лишь Хэггерти рассказать им об убийстве в Нью-Орлеане.
— Ты думаешь, какого черта я решил написать это заявление? — спросил Мэтью возбужденно. — Я знаю, что могут подумать присяжные. Что этот сукин сын сумел отвертеться от одного убийства, но не отвертится от второго.
— Черт с ними, с присяжными, — сказал Фрэнк, — а что ты сам думаешь?
Мэтью глубоко вздохнул.
— Я не знаю, — признался он.
В окружной суд
двенадцатого судебного округа
графства Калуза штат Флорида
Штат Флорида
против Карлтона Барнэби Маркхэма
Дело № 84–2207-СГ-А-89
Обращается штат Флорида через нижеподписавшегося помощника прокурора штата, согласно ст. 3.200 Уголовно-процессуального кодекса штата Флорида, и требует, чтобы обвиняемый предоставил уведомление о любом намерении настаивать на алиби по вышеуказанному делу, и заявляет о нижеследующем:
1. Вид, дата, время и место преступления:
а) вид: убийство первой степени;
б) дата: 20 ноября 1986 года;
в) время: 22.30–23.30;
г) место: Рэнчер-роуд, 8489, Калуза, штат Флорида.
2. Штат требует, чтобы обвиняемый предоставил точную информацию относительно упомянутого алиби, а именно: место, где обвиняемый, по его словам, находился во время преступления, а также фамилии и адреса свидетелей, известных
Настоящим уведомляю, что полная и подлинная копия данного запроса передана Мэтью Хоупу, эсквайру, «Саммервилл и Хоуп», Херон-стрит, 333, Калуза, штат Флорида, сегодня, 12 декабря 1986 года.
Вот так, подумал Уоррен.
Пора кончать заниматься ерундой, надо что-то делать. Потому что полученный утром запрос о подтверждении алиби означал, что они с Мэтью должны иметь на руках хоть что-то обнадеживающее, иначе их клиент будет отправлен на электрический стул на основании улик, достоверности которых можно так же верить, как и тех, что подтверждали наличие мифического возлюбленного тетушки Хэтти, о котором она рассказывала, что он сбежал в Канзас-Сити с девицей по имени Суэлла Симмз. Тетушка Хэтти верила, что ее давнишний возлюбленный на самом деле существует, и в качестве доказательства демонстрировала всей семье письма, якобы написанные, когда он был солдатом в Италии во время второй мировой войны. Письма были подписаны каким-то человеком по имени Эбнер Кросс, который, как позже узнал Уоррен, пал в бою в 1945 году и который уж никак не мог сбежать ни в Канзас-Сити, ни в другое место в 1949 году. Но попробуйте объяснить все это тетушке Хэтти!
И попробуйте объяснить Скаю Баннистеру хотя бы через Артура Хэггерти, что Карлтон Барнэби Маркхэм вечером двадцатого ноября (случайное совпадение со временем зверского убийства его жены) сначала смотрел кино в кинотеатре «Твин-Плаза-1» в районе Южного Дикси, потом гулял в парке и шатался по торговым рядам, а затем зашел в «Бар Хэрригэна», посмотрел телевизор и выпил одну порцию мартини, пока у вас нет никого, кто мог бы однозначно подтвердить, что он (или она) действительно видел (или видела) мистера Маркхэма в это время в этих местах.
И вот в пятницу вечером в половине девятого, за тринадцать дней до Рождества, Уоррен въехал на стоянку у парка в поисках свободного места. Он собирался поискать кого-нибудь, кто смог бы опознать Маркхэма по фотографии. Это была исключительно работа для ног, Уоррен возненавидел ее, еще работая полицейским в Сент-Луисе, и продолжал ненавидеть и сейчас — работа тяжелая, нудная и утомительная. Он наконец нашел место для своей машины рядом с пикапом, в заднем окне которого виднелось ружье. Заперев машину, он направился вдоль торговых рядов. Уоррен знал, что это будет нелегкая работа. Так оно и вышло.
Он решил начать с юной девушки, продававшей билеты в спаренный кинокомплекс «Твин 1» и «Твин 2». Он спросил, работала ли она вечером двадцатого ноября. Девушка жевала резинку. Поток зрителей, покупавших билеты на два фильма, начинающиеся в восемь вечера, иссяк, и она наслаждалась передышкой, надувая пузыри.
Уоррен уже знал, что в будние дни фильмы здесь начинаются в 12.15; 15.00; 17.30; 20.00 и 22.30. Маркхэм сказал Мэтью, что успел на восьмичасовой сеанс в день убийства, в четверг, — значит, подтверждалось хотя бы время начала сеанса. Вышел из кинотеатра около половины одиннадцатого, это тоже подтверждалось расписанием. Побродил немного по торговым рядам, затем зашел выпить в бар под названием «Бар Хэрригэна», недалеко отсюда. Домой приехал около полуночи, этого вполне достаточно, чтобы добраться до Помпано-Уэй. Но это не подтверждается показаниями Оскара Рэддисона, видевшего, как он закапывает на заднем дворе одежду и нож в 23.15. Попасть домой в это время Маркхэм мог только в том случае, если убил свою жену в 22.30 или около того и не делал всего того, о чем рассказывал.