Кошечка в сапожках (сборник)
Шрифт:
— Это не она, — сказал Тик, — та, что мы ищем, потрясающе красивая.
— Мне кажется, и Синди потрясно красива.
И еще восемь миллионов Синди, подумал Тик.
— Никто не собирался обидеть Синди, — сказал он, глядя на сцену, где девица, нагнувшись, почти касалась лысины какого-то парня, пускавшего слюни от восторга, — но та, что мы ищем, на самом деле необычайно красивая. Ты бы сразу со мной согласилась, если бы увидела ее.
— Мне кажется, я тоже необычайно красивая, — сказала Ким, встряхивая
— Да, конечно, без сомнения, — согласился Моуз, снова кладя руку на ее ляжку.
— Послушай, ты английский язык понимаешь? — сказала Ким, со злостью отшвыривая его руку. — Ну вот что, — обратилась она к Тику, принимая его за старшего, — вам я нужна или вы и дальше намерены вешать мне лапшу на уши про вашу обалденную рыжую девку, которую вы ищете?
— Нам нужно и то и другое, — ответил Тик.
— Чушь, — сказала Ким, — давайте поговорим обо мне. Там, у черного хода, стоит пикап, там на переднем сиденье очень удобно… Если вам нужно…
— Сколько ты берешь? — спросил Тик.
— Двадцать пять, — ответила она.
— Вот тебе двадцать пять, — сказал он, доставая бумажник и кладя на стол две десятки и пятерку, — только за то, чтобы ты просто посидела и поговорила с нами.
— Спасибо, — сказала она, засовывая банкноты за пояс, — но все равно это не значит, что ваш приятель может распускать руки. Я серьезно вам говорю: тут шляются люди прокурора, специально высматривающие что-нибудь этакое. Если вы платите за разговор, что ж, давайте поговорим, только недолго.
— Я понимаю, — сказал Тик.
— А ваш приятель понял?
Моуз же размышлял о том, как бы пойти в пикап первым, а тут сиди и беседуй. Еще он подумал, что Тик спустил двадцать пять баксов в сортир.
— Да, я все понял, — сказал он, — вот мои руки. Они здесь, на столе, о’кей?
— Вот тут их и держите, хорошо?
— Может быть, попозже мы все-таки сходим в пикап? — спросил Моуз с надеждой.
— Обязательно. Еще за четвертак, — ответила Ким, — а сейчас вы купили разговор, — она повернулась к Тику, — ну и говорите.
— Длинные рыжие волосы, — сказал Тик, — зеленые глаза. Ноги от ушей, сиськи вот такие. Не видела ее здесь?
— Прямо кинозвезда какая-то, — произнесла Ким.
— Она отзывалась на имя «Конни», — сказал Тик.
— Ясно, а чем она занимается? Работает?
— Возможно.
— Вы что, не знаете?
— Не точно.
— Зачем она вам понадобилась?
— А ты что, знаешь ее? Кого-нибудь напоминает тебе?
— Не совсем. Зачем она вам?
— Ты давно работаешь по этим клубам?
— Уже два года. Год проработала в «Клеверс», еще полгода в «Сиськах». Здесь лучше всего, доложу я вам. Так зачем она вам понадобилась?
— Встречала ее где-нибудь в таких местах?
— Судя по вашим описаниям, вряд ли она работает в «топлес-шоу». Это скорее всего «скаковая лошадка» — из тех, что работают на пляжах в Майами. Вы не искали ее в Майами?
— Мы достоверно знаем, что она в Калузе, — сказал Тик.
— Вы не обращались в службы «эскорт-услуг», если эта девушка, о которой вы говорите, действительно выглядит так, как вы рассказываете? Но все же зачем она вам?
Тик посмотрел на Моуза.
— Мы не ищейки, — сказал он Ким.
— А никто об этом и не говорит. Но вы ищете эту сногсшибательную рыжую девку. Мне просто интересно — зачем? Вы хотите с ней что-то сделать?
— Нет.
— Потому что если дело в этом, то я с вами прощаюсь.
— Ладно, я скажу тебе всю правду, — сказал Тик, — мы остались должны ей деньги.
— За что?
— Она сделала для нас одно дело.
— Какое?
— Она развлекала кое-каких бизнесменов. В Тампе.
— Что за бизнесмены?
— Мы занимаемся строительством, — сказал Тик, — нам понадобился участок земли, а эти двое парней владели им, и мы хотели заключить с ними сделку. А Конни помогла нам.
— Как она помогла вам? Вы же сказали, что не уверены в том, что она проститутка.
— Она развлекала их. Сходила с ними пообедать. Все, что сверх того, — это тайна только ее и священника.
— А как получилось, что вы задолжали ей денег?
— Она уехала на следующий день. С тех пор мы пытаемся ее разыскать.
— Сказки рассказываете? — спросила Ким. — Она уезжает, не получив гонорар? А вы ищете ее, чтобы заплатить? Бросьте, мистер!
— Говорю тебе истинную правду.
— Естественно. И много вы ей задолжали?
— Пять сотен.
— Час от часу не легче! У вас не завалялись еще какие-нибудь бизнесмены в Тампе? За пять сотен. Я приеду и буду развлекать их так, что они просто охренеют. Вот что, ребятки, — она поднялась из-за столика, — вы самое настоящее дерьмо. Я не знаю никакой шикарной рыжей Конни, а если бы и знала, то ни за что не сказала бы вам, потому что сразу поняла, что вы хотите сделать ей что-то плохое.
— А как насчет здоровенного черного амбала по имени Джейк? — спросил Моуз.
Ким посмотрела на него.
— Здоровенный, как арабский жеребец, — добавил Тик.
Ким повернулась к нему.
— Здоровенный, как арабский жеребец, — повторил Тик.
Тик заметил тень догадки, промелькнувшую в ее глазах.
— Садись, — приказал он.
Она подчинилась.
— Джейк, — сказал Тик.
— Так, значит, вы собирались отдать своей рыжей красотке пять сотен? — переспросила Ким. На ее лице появилось оценивающее выражение. Она почувствовала запах жареного, — это было больше, чем она могла заработать за месяц в своем пикапе. — Вам нужен Джейк? Я могу взять эти пять сотен вместо вашей рыжей.