Кошка
Шрифт:
— А вы в Виши закончили шпионские курсы для начинающих или же для агентов, так сказать, повышающих свою квалификацию?
— Собственно, это были даже не курсы, — возразила «Кошка». — Я удовольствовалась частным обучением. Полдюжины офицеров Второго бюро занимались со мной. Один из них был очаровательный капитан... чудесный парень, между прочим...
— Рослый и широкоплечий, я думаю?.. — В глазах немца проскакивает ироническая искорка. Но «Кошку» не так-то просто вывести из равновесия.
— Конечно, рослый и широкоплечий. А как
Опять бросает она на Блайхера полуманящий-полу-выжидательный взгляд, глаза ее прищурены так, что остались только узенькие щелочки... Взгляд, пронизывающий Блайхера насквозь и вновь напомнивший ему, что ведь и он относится как раз к типу мужчин, которые нравятся «Кошке». Инстинктивно он пытается перевести разговор в другое русло.
— По-видимому, занятия с этой полудюжиной офицеров секретной службы не ограничивались только темами любви? Чему еще вам там пришлось обучаться: как носить фальшивые бороды и усы и пользоваться симпатическими чернилами?
— Что за чепуха! — «Кошка» чувствует, что этот немец опять уклоняется от начатого ею разговора. — Фальшивые бороды и симпатические чернила давно уже в прошлом. Да вы это и сами прекрасно знаете... Не думаете ли вы, что я выложу вам на тарелочку все трюки и финты, которые мы применяли против вас?
— Разве я могу на это рассчитывать... — Блайхер с иронической усмешкой делает поклон в ее сторону. Но тут же становится серьезным.—Примите мой комплимент. Ваши сообщения были почти всегда верными. Ваши учителя могут вами гордиться! Как это только вам удавалось?
«Кошка» довольно усмехается. Ее тщеславие удовлетворено.
— Иногда это было довольно просто, — скромно отвечает она. — Но иногда, к сожалению, стоило крови...
Ей доставляет удовольствие, когда ироническая усмешка немецкого гунна исчезает. И ей хочется заставить его удивить еще больше. При этом она не думает о том, что он сможет кое-что из ее рассказов использовать в своих целях. Она старается понравиться ему как женщина, любящая приключения и опасности и понявшая, что игра ею проиграна.
Неприкрытый триумф светится в ее глазах, когда она говорит:
— Если это вас так интересует, то знайте, что у нас были связи в штаб-квартире вашего абвера в гостинице «Лютеция». Более того, оттуда нам однажды удалось провести довольно крупную операцию!
— Черт возьми! — на какое-то мгновение Блайхер, кажется, теряет свое хладнокровие. Откровенность «Кошки» просто обезоруживает. — И что же вы такое натворили?
«Кошка» какое-то мгновение колеблется. Затем смотрит немцу прямо в лицо.
— Пожалуй, я могу рассказать вам эту историю. Во время той операции мы потеряли одного из лучших своих людей. И поскольку он мертв, а я вот схвачена, большой тайны я вам уже не выдам...
И Блайхер с нескрываемым удивлением выслушивает рассказ об одной из дерзких и удивительных операций, которую провели «Кошка» и ее люди.
Был разгар лета 1941 года.
Только по улице полковника Молля спешит какой-то мужчина. По нему видно, что он смертельно устал и может каждую секунду упасть на землю. Лицо его искажено, в глазах застыл ужас.
Перед домом номер 14 он останавливается и недоверчиво оглядывается по сторонам. Но на улице никого не видно: следовательно, погони за ним нет.
Мужчина входит в дом. У двери на втором этаже он звонит: один короткий и два долгих. Затем еще раз: один короткий и два долгих. Звонки громко звучат в спящем ломе.
Но вот за дверью послышались легкие шаги. Через дверной глазок мужчину внимательно рассматривают. И дверь открывается.
— Анри Дюпон... Что случилось? Что вам нужно?.. В такое раннее время? — Изящная женщина, утонувшая в халате, по-видимому мужском, откидывает спутанные волосы со своего лица.
— Извините, мадам... — бормочет мужчина и беспомощно машет рукой, — мне надо с вами срочно поговорить!
Остаток сна сняло как рукой. Инстинктивно женщина чувствует: случилось что-то ужасное!
— Заходите, Анри... быстрей!
Она тянет его за рукав в темную прихожую, запирает дверь, подталкивает в одну из комнат и сажает на стул.
— Рассказывайте, что случилось.
И тут женщина, не кто иная как «Кошка», слышит то, что и ее наполняет ужасом.
Этот Анри Дюпон является служащим на государственной железной дороге. Лишь несколько недель тому назад «Кошке» удалось привлечь его к сотрудничеству с «Интераллье». Поскольку он вначале не соглашался, а мог представлять ценную информацию о передвижениях немецких войск, «Кошка» вышла на его жену, пламенную патриотку, которая тут же дала свое согласие.
И вот сегодня утром, возвратившись с ночной смены, он застал дома лишь плачущего четырнадцатилетнего сына, который рассказал ему, что утром к ним явились двое мужчин в штатском и забрали мать. Последовав за ними на велосипеде, он увидел, что мать завели в дом < номер 101 по авеню Анри Мартен...
— Так это — Масю, подлая тварь, — вырвалось у «Кошки». Лицо ее несколько побледнело. — Масю — не немецкий абвер, а бельгиец, работающий по собственной инициативе на немцев.
Слабый лучик надежды появился в глазах мужчины.
— Бельгиец? Тогда, возможно, все еще не так плохо? Может быть, ее удастся оттуда вызволить?
«Кошка» не отвечает. Молча смотрит она в окно, размышляя.
— Может быть... — говорит она наконец. — Подождите минутку.
Она уходит в спальню. В постели, похрапывая, лежит Арман Чернявски. Он даже не слышал звонка. «Кошка» расталкивает его и, торопясь, рассказывает о случившемся. Но Арман остается равнодушным и устало валится назад в постель.
— Что я-то могу поделать? — бурчит он явно не в настроении. — Избавься поскорее от этого парня и оставь меня в покое.