Кошки ходят поперек
Шрифт:
Валерка указал большим пальцем левой ноги в потолок.
– В прошлом году не закончили ремонт – меняли трубы, – сказал он. – Пробили в каждой палате дыры на чердак, а заделать денег уже не хватило, главврач себе «Вольво» вообще-то прикупил, вот дыры и забили фанерой. Если влезть по трубе и отогнуть лист, то можно пробраться на чердак. А оттуда уже на крышу. Потом спускаешься по пожарной лестнице и через забор, там за вертолетом дыра как раз.
– Дыра за вертолетом – это хорошо... – Я с интересом поглядел на потолок. – Дыра – то, что нам надо...
– Только сейчас все равно нельзя, – Валерка растянулся на койке, ноги, вернее пальцы, закинул на подоконник, – поймают, посадят в матрешку вообще-то, а там страшно...
Валерка поежился.
– Мне бы поскорее отсюда, – сказал я, – дома ждет мать-старушка, отец-ветеран. Да и вообще...
– Да, да, – согласился Валерка, – поскорее – это лучше, конечно. Твой друг тоже побежит?
– Побежит, отчего не побежать. Если в себя, конечно, пришел. Он хоть и в солнечном ударе, а тоже не сирота...
Валерка как-то поморщился, я понял, что ляпнул не то. Проявил, так сказать, бестактность.
– Твой друг – он настоящий вообще-то, – сказал Валерка с почтением. – Не то, что мы. Ему не бежать надо, ему подлечиться надо. Талассотерапию произвести.
– Чего?
– Талассотерапию.
– У него и так солнечный удар...
– Удар ударом, а настоящесть настоящестью, – заверил Валерка. – Поверь мне вообще-то. Я настоящих психов сразу определяю, на глаз, безо всякого психоанализа. К тому же как настоящий псих к нам попадает, так сразу комиссия прилетает...
– Какая еще комиссия? – Мне стало как-то неприятно.
Комиссия – это уже серьезно. С комиссией могут и законопатить. На всякие исследования. И тогда отделаться малой кровью не удастся. Только вот зачем комиссия? Кого освидетельствовать-то? Гобзикова? Из-за того, что он смеется не прекращая?
– Какая комиссия? – повторил я вопрос. – Зачем комиссия?
Но Валерка не ответил. Сощурился и стал смотреть на меня пристально.
– Чего?
– Ну-ка, ну-ка...
Валерка осторожно протянул палец к моей голове и потрогал за ухом.
– Чего? – испугался я.
– Тут одна штука у тебя... – Валерка вгляделся внимательнее. – Ну да, роняйка. Уже здоровая такая, разожравшаяся... Слушай, тебе она не мешает?
– Говорят, она удачу приносит... – промямлил я.
– Бред, – отрезал Валерка. – Ничего она не приносит. У меня раз случилась, так я чуть не повесился... Надо ее удалить...
– Чем?
Валерка тряхнул рубахой. На кровать вывалился маленький прибор, напоминащий толстую черную ручку.
– Лазерный скальпель, – пояснил Валерка. – В хирургической стянул.
Я представлял лазерный скальпель несколько иным. Побольше, не таким портативным.
– Зачем в психушке лазерный скальпель? – спросил я.
– Как зачем? – Валерка даже в ладоши хлопнул. – А лоботомию делать?
И Валерка покрутил пальцем вокруг головы.
– Лоботомию делать, к тому же скальпель, знаешь ли, весьма способствует... правду чтобы говорить. А роняйку я в два счета срежу. К тому же она уже большая, пора ее убирать.
– Ну, не знаю...
– Смотри. – Валерка спрятал скальпель. – Знаешь, она силы набралась, может на жизнь повлиять...
– Не, пока не буду...
Мне не очень хотелось вверять себя в руки возможно психически неуравновешенного Валерки, и вообще, мы с ним знакомы были совсем недавно.
– Ты лучше про комиссию мне скажи, – напомнил я. – Что за комиссия такая?
– А кто его знает какая... – Валерка зевнул. – Научная типа. Вертолет слышал? Они всегда на вертолете прилетают. Когда настоящие психи попадаются. Они их исследуют вообще-то.
«Исследуют» Валерка сказал с каким-то мясницким удовлетворением.
– Настоящие психи – такие смешные вообще-то! – Валерка хихикнул. – Такое рассказывают! Я лежу на чердаке, слушаю, а они мелют, а они мелют, чего только не мелют...
Валерка закрыл глаза.
– Что есть место, в котором сбываются все мечты...
Я с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть. Но сумел изобразить равнодушие.
– Вроде как такая страна, что ли... – продолжал Валерка. – Там и драконы, и колдовство, и всего-всего вдоволь вообще-то. И что есть люди, которые туда могут попасть, а потом еще и вернуться обратно. Психи, что с них взять вообще-то... Ты ничего про такую страну не слышал?
– Нет, – ответил я. – Ничего. Нет такого места, если бы было, туда бы давно все сбежали.
– Ну да вообще-то, – вздохнул Валерка. – А хорошо бы туда попасть вообще-то... Я бы хотел. Еда хорошая, свобода... И вообще. Я, ну, когда еще там жил, не в психушке, одного парня встретил, так он уверял, что такая страна есть. И будто он знает способ – как туда можно попасть. А у вас не хотят куда-нибудь туда попасть?
– У нас все больше в МГИМО хотят попасть, – буркнул я.
– Куда?
– В институт международных отношений. Там на дипломатов учат.
– Понятно... А вообще-то...
– Хватит болтать! – В двери лязгнуло окошечко и просунулся традиционный для психушкинских санитаров волосатый кулак. – А то живо отправлю к Колчеданову!
Валерка замолчал, накрылся подушкой и замер. Окошко захлопнулось.
Минут через пять Валерка выбрался из-под подушки, огляделся, оттаял и продолжил уже шепотом:
– Ты никого не знаешь?
– В смысле? – не понял я.