Кошки умирают в одиночестве
Шрифт:
И сел на переднее сидение.
***
Сразу после прибытия на какую-то заброшенную базу офицер Макинтош собрал всех перед небольшим двухэтажным кирпичным зданием. Он сообщил, что дальнейшие распоряжения будут спущены руководством завтра утром, а до этого времени все они должны оставаться здесь, и посоветовал, пользуясь возможностью, как следует выспаться.
Все ребята, понурые и угрюмые, в полном молчании разошлись по кроватям в бараке, куда их определили. Том, измотанный недавними событиями, быстро уснул, но спал он беспокойно.
В
Вздрогнув, как от удара, Том проснулся. Некоторое время он лежал в темноте и отрешенно пытался вспомнить, что за вопрос задавали ему во сне. Вопрос этот казался чрезвычайно важным, но он не мог ничего припомнить. В отчаянии он подумал, что чем больше времени проходит и чем больше усилий прикладывает, тем меньше деталей сна он может припомнить. С течением времени образы из сна становились все более размытыми.
Уснуть он больше не смог, поскольку перед глазами все время вставали те злополучные записи. Вяло текущие мысли кружились в голове, все время путались, перескакивая с одного на другое, и никак не хотели упорядочиваться.
Постепенно мысли от обнаруженных им досье сменились размышлениями о его собственной жизни, и он в который раз попытался вспомнить, как попал в школу. И в который раз не смог.
Воспоминания о детстве были отрывочные. Одни тренировки, лекции и всяческие занятия. Они никогда не спрашивали, почему они учатся там. Том только помнил внушаемую им мысль, что учиться в их школе – очень и очень престижно, что они были специально избраны, что они лучше всех других. Правда, то, каким, собственно, образом их избрали, никогда не упоминалось.
В какой-то момент Тому мучительно захотелось поделиться с кем-нибудь своими мыслями по поводу найденных досье в том особняке – но с кем? Он повернул голову и, чуть прищурившись, вгляделся в силуэты лежащих на соседних койках людей. Слева лежал Джейсон, чуть дальше – Лестер. Оба не двигались, и Том гадал, спали ли они.
Он вновь спросил себя, что именно произошло в его отсутствие в особняке, ведь Том впервые в жизни видел Джейсона в настолько мрачном расположении духа.
Разбудить, что ли?
Том почти сразу же отмел эту мысль. Он никогда не был по-настоящему близок ни с кем из ребят, не дружил с ними, даже более того – сторонился их. Поэтому он не мог бы поручиться, что все, что он скажет, останется между ними. К тому же Том прекрасно понимал, что, если то, что его волновало, вдруг дойдет до старшего офицерского состава, вряд ли это их обрадует. Ведь сам Том во время своей короткой беседы с Макинтошем умолчал обо всем, что произошло на втором этаже. Ему самому не хотелось лишних проблем, особенно учитывая, что он и сам не знал, есть ли что-то важное в тех треклятых досье или нет. Пусть это и не давало ему покоя.
Вот уже некоторое время его мучила тревога; какая-то мысль постоянно вертелась в его голове, назойливо выпячивалась и сразу же исчезала, словно издеваясь над ним; и он никак не мог ее, эту самую мысль, ухватить. Каждый раз она ускользала от него, когда ему казалось, что он вот-вот поймет, в чем же, собственно, дело. Будто картинка на краю сознания, виденная раз в жизни в течение пары секунд, после чего ты не можешь припомнить ни изображение, ни суть. Только неясный силуэт, расплывчатый, увиденный словно сквозь толщу воды. Единственное, в чем он был почему-то уверен, так это в том, что эта возрастающая тревога неким непостижимым образом связывалась с теми досье.
Остатки сна вконец улетучились. Том сел на кровати и, тряхнув головой, огляделся. Некоторое время он неподвижно сидел и размышлял, уставившись в одну точку, а затем сбросил одеяло и, нацепив кроссовки, бесшумно прошел к двери.
У двери он обернулся и оглядел комнату. Никто из ребят не шевельнулся, все крепко спали. Через мгновение Том вышел, тихонько притворив за собой дверь.
То, что ему было сейчас нужнее всего, это привычная утренняя пробежка. Мысли в его голове теснились нестройной кучей, и требовалось привести их в порядок, рассортировать и успокоиться. Иного же способа, кроме как пробежка, он не знал. В противном случае голова у него непременно взорвется от всей этой информации.
Формально приказов о запрете на физические упражнения и занятия спортом не было, хотя Том прекрасно и понимал, что офицерским составом ожидается, что они будут находиться строго в их комнате до получения дальнейших распоряжений. Он поразмыслил и во избежание возможных неприятностей и недоразумений решил приложить все усилия, дабы избежать встреч с кем бы то ни было. Хотя в случае чего он всегда мог прикинуться дураком.
Том вышел из здания, благополучно не встретив никого на своем пути. Удача сопутствовала ему, и он вздохнул с облегчением.
Было раннее утро, и на дворе только-только начинало светать; небо на востоке чуть посветлело. Он вдохнул полной грудью морозный воздух и зашагал вдоль здания, намереваясь дойти до мельком виденного вчера небольшого стадиона.
На первом этаже было немало окон, и, проходя мимо них, Том пригибался пониже и вообще старался быть предельно аккуратным и бесшумным. Даже если свет в них зажжен не был, ему не хотелось бы, чтобы какой-нибудь бодрствующий, как и он, офицер заметил его свободно разгуливающим по базе.