Кошки умирают в одиночестве

Ним Анна

Доктор неодобрительно покачал головой и с некоторой опаской поглядел на юношу. Том тем временем уже спрыгнул со стола и приблизился к окну.

– В чем дело? – напряженным голосом осведомился он.

– Ваши снимки существенно отличаются от снимков обычных людей, Том. Ваши легкие и ваше сердце в сравнении с другими органами чрезмерно, чрезмерно увеличены. Честно сказать, впервые такое вижу.

Анаис подняла лицо и со странным выражением уставилась на Тома сквозь грязное стекло, отчего последний почувствовал

себя крайне неуютно и потому отвел глаза в сторону. Он ощутил, словно он – диковинный зверь в питомнике, которого со смешанным выражением любопытства и страха рассматривают за стеклом маленькие дети, пришедшие на экскурсию. Стоит ли говорить, что приятного в подобной ситуации было мало?

Старый Сэм, хмурый и задумчивый, поглядел прямо в глаза Тома, а через минуту неожиданно рассмеялся. Хотя и невесело.

– Будь я проклят! А ведь это все объясняет! – хлопнув себя по лбу, произнес вдруг Старый Сэм. – Конечно, сердце и легкие должны быть увеличены – ты же быстрее всех бегаешь, Том. Все сходится!

Старик смотрел в одну точку и точно говорил сам с собой. Вид у него отрешенный. Все тут же уставились на него.

– Сэмюэль? – наконец, сказала Анаис, чуть приподняв брови. – Не объясните ли вы…

– Нет, – прервал ее старик. На лбу у него образовалась складка, и лицо стало встревоженное. – Я предпочитаю сначала удостовериться. Доктор, нужно ускорить получение результатов всех возможных анализов. Особенно генетический анализ. Когда он будет готов?

– Еще ожидаем. Думаю, сегодня-завтра.

– Нужно быстрее, доктор. Поторопите своих ребят, это чрезвычайно важно. Вот черт! Как же жаль, что ни Джейсона, ни Лестера тут нет. Они были бы сейчас весьма кстати.

Доктор растерянно кивнул.

– Я постараюсь, но, Сэмюэль, позвольте…

Но старик махнул рукой и тотчас вышел из комнаты, не утруждая себя никакими объяснениями. Доктор же с самым недовольным видом поджал губы, но все же взялся за трубку стационарного телефона, продолжая при этом буравить юношу взглядом сквозь стекло, словно пытаясь увидеть то же, что и старик. Том же развернулся и стремительно выскочил из комнаты.

– Сэм, – окликнул Том.

Старый Сэм, быстро шагающий по коридору, остановился и развернулся. Морщинистое лицо выражало озабоченность сверх всякой меры.

– Что со мной? – напрямик спросил Том, без труда догнав охранника и быстро оглядевшись по сторонам.

Старик задумчиво посмотрел на стоящего перед ним юношу и неожиданно положил руку ему на плечо.

– Послушай, у меня нет уверенности в том, что мои догадки верны, – мягко произнес охранник. – Именно поэтому прежде, чем рассказывать тебе о них, я хочу убедиться наверняка. Все, по-видимому, не так просто, как мне раньше думалось.

– Вы что-то подозреваете, – упрямо сказал Том. – Скажите мне. Я думаю, я имею право знать, коль скоро это касается непосредственно меня.

– Том, дай мне время. Я…

– Нет. Скажите мне сейчас.

Старый Сэм бросил взгляд на часы.

– Том, – поколебавшись, произнес старик, – мне сейчас действительно нужно очень срочно ехать, но мы с тобой можем встретиться вечером и поговорить. Скажем, часов в восемь. Я кое-что тебе расскажу, но прошу тебя: до этого времени посиди у себя, не высовывайся.

Том взглянул на него и… отступил. Все-таки, прежде всего, он был солдатом и был приучен исполнять приказы и ждать. Он отступил, но ясно ощутил, как где-то глубоко внутри медленно подняло свою голову и захлестнуло его некое неприятное чувство. Злость.

– Прекрасно, – бесцветным голосом произнес Том.

– Выше нос, Том. Я вернусь, и мы с тобой обязательно побеседуем.

Старый Сэм ободряюще улыбнулся юноше и, развернувшись, быстро зашагал прочь. Том стоял и глядел вслед удаляющейся фигуре, когда к нему сзади подошел кто-то и остановился за левым плечом. Он уже знал, кто это, даже не оборачиваясь.

– Том? Прошу прощения, мы можем… поговорить?

– Только не здесь, – произнес Том, стараясь подавить злость и раздражение, и развернулся.

– Вообще, строго говоря, нам не стоит выходить отсюда, но… – Анаис поколебалась мгновение, но потом, улыбнувшись, сказала: – Здесь неподалеку есть небольшое уютное кафе. Думаю, там мы сможем поговорить спокойно. Вы голодны? Кажется, там подают отличнейшие сэндвичи.

***

Они вышли из бара, преследуемые неодобрительным взглядом бармена, и минут пятнадцать шагали в сторону окружающих город гор. Погода была холодной и унылой, дул пронизывающий ветер, так что Анаис поплотнее закуталась в свой темный, подбитый мехом плащ и к тому же накинула капюшон на голову. Небо было темно-серым, впрочем, как и всегда.

За девушкой на почтительном расстоянии следовал высокий неулыбчивый молодой человек. Телохранитель, предположил Том.

Том и Анаис завернули в проулок, и девушка указала рукой на симпатичную вывеску «Helen’s». Они вошли и оказались в небольшом уютном помещении с выкрашенными в жизнерадостный желтый цвет стенами, наполненном чудесным ароматом свежей выпечки. Не сговариваясь, они выбрали самый дальний столик, расположенный у стены. Телохранитель устроился чуть дальше, изредка поглядывая на них.

К ним подошла официантка, приветливая круглощекая блондинка лет тридцати пяти.

– Привет. Что будете заказывать?

Так как Том с непроницаемым лицом молчал, скрестив руки на груди, то Анаис решилась взять инициативу в свои руки и улыбнулась.

– Добрый день. Нам два сэндвича, пожалуйста, и две чашки кофе.

Блондинка черканула что-то себе в блокноте и, улыбнувшись, удалилась выспрашивать заказ у телохранителя Анаис.

– Кстати, у вас весьма необычные глаза, – произнесла девушка и обезоруживающе улыбнулась. – Никогда прежде подобного не видела. Что это? При Сэмюэле было неловко спросить.