Кошмар в августе
Шрифт:
— Ах ты зараза! — выругалась она. — Чучело бы из тебя сделать. — И попыталась ухватить попугая за кончик хвоста.
Карел заметался по клетке, переполошив волнушку, пронзительные вопли, пыль, перья взлетели в воздух. Отчихиваясь, Даша с ужасом смотрела, как вчерашней тщательной уборке приходит конец.
— Ну все, чисти свой хохолок, — прорычала она. — Хана тебе настала: я сейчас тобой полы мыть буду.
Разозленный детектив настолько увлеклась выяснением отношений с птицей, что даже не заметила, как разрывался
Беря трубку, Даша едва сдерживала негодование.
— Да, я слушаю, — мрачно рявкнула она.
— Ну и голосок у тебя, — после довольно продолжительной паузы произнес Полетаев. — Случилось что?
— Слушай, Палыч, — Даша оживилась, — ты не поверишь, какой это кошмар! Я даже не предполагала, что смогу настолько возненавидеть животных. Они все время хотят жрать и ср...
— Я понял, — полковник поспешил остановить поток жалоб. — Ты не любишь животных, я всегда это подозревал.
— Не пори чушь! Я люблю животных, но в принципе! В зоопарке, в живой природе, у соседей в конце концов... Но это же какой-то ад кромешный, ты не представляешь...
— Я все представляю, и мне тебя искренне жаль. Ты в состоянии говорить о чем-нибудь другом?
— Другом? — Даша запнулась. — О чем другом?
— Да о чем угодно. О чем ты обычно говоришь... Может, еще убили кого-нибудь.
— Нет, — с сожалением ответила Даша; В самом деле, было очень жаль, что Валикбеева с Истоминым никто не убил. Тогда бы и Паэгле ничего не узнала. — Насколько мне известно, все живы-здоровы.
— Понятно. Из всего вышесказанного я делаю вывод, что с подозреваемыми ты уже встречалась, — глубокомысленно заметил полковник. — Что, и никого еще не обвинила?
— Нет, — с еще большим сожалением повторила Даша. Дольше скрывать не имело смысла. — Слушай, Палыч, помоги.
— Чем же я тебе могу помочь, сердешная? — вздохнул полковник. — Самому допросить их, что ли?
— Таких допросишь, как же... Два таких деятеля, что не знаешь, с какой стороны и подъехать.
Странно, но Полетаев не стал задирать и острить, а даже посочувствовал:
— Да ладно тебе убиваться, всего-то два дня прошло. К тому же у тебя остается третий подозреваемый.
Услышав сочувствие, Даша размякла окончательно:
— Остается... А где его искать, не подскажешь? Да, честно говоря, проблема и не в этом. Понимаешь, Юлька меня предупреждала, что эти трое те еще штучки, и потому запретила выходить на них первой. Мол, преступник сразу догадается, и тогда совсем никаких концов не найдешь, — она вздохнула. — Ну, в общем, так и получилось. Сначала один клюнул и сразу соскочил, потом второй...
— Подожди, так твоя подруга их всех троих подозревает или по отдельности? — перебил полковник.
— Всех троих, по отдельности, разумеется, — раздраженно пояснила Даша.
Последовала пауза.
— Не понял. Они втроем этих рыб убили, или кто-то один из трех?
Молодая женщина задумалась:
— Хм... Вообще-то мне казалось, что один из трех.
— Так показалось или...
— Палыч, ты бы видел, в каком я была состоянии! — неожиданно Дашу охватила ярость. — Она меня подняла в половине пятого! А потом я двенадцать часов летела из Праги в Москву...
— Сколько-сколько?
— Двенадцать.
— Здорово! — восхитился полковник. — На чем же ты летела, на дельтаплане, что ли? Хотя, что я говорю, и на дельтаплане часов за восемь управиться можно...
— На «Боинге» я летела, на «Боинге»,— с трудом сдерживаясь, процедила Даша.
— Что это за «Боинг» такой?
— Польский, черт бы его побрал.
— Ты летела из Чехии в Россию польскими авиалиниями? — удивился Полетаев. — Что за блажь? Там прямых рейсов штук пять, если не ошибаюсь.
— Потому что дура!
Деликатный полковник ни соглашаться, ни возражать не стал, он просто промолчал. Когда Даша заговорила вновь, ее голос звучал почти спокойно:
— Ладно, оставим лирику в стороне. Ты поможешь мне?
— Помогу. И в качестве жеста доброй воли даю наводку.
— Зачем мне водка? — растерялась Даша.
— Да не водка, а наводка! Кончать тебе надо с заграницей, так и родную речь забыть недолго.
— Слушай, Полетаев, мне нужна помощь, а не твои малоостроумные комментарии.
— Так я и помогаю. Третий подозреваемый, которого ты не знаешь, где найти, коллега твоей подруги?
— Да.
— Так позвони ему на работу.
— У меня же его телефона нет!
— Извини, я почему-то подумал, что ты уже почти профессионал. — В голосе звучало почти удивление.
И тут до Даши дошло.
— Очень остроумно! — рыкнула она, бросая трубку.
3
Отыскав в ящике стола оставленный Паэгле рабочий телефон, Даша набрала номер.
— Добрый день, Пантелеева, будьте добры. Моя фамилия... Иванова. — От сознания собственной неполноценности хотелось провалиться этажа на два. — Спасибо, я подожду...
В оставленной трубке было слышно, как переговариваются несколько голосов. Вскоре из общего гомона отделился неприятный фальцет:
— Иванова? Какая Иванова, из Облздрава, что ли?.. — И уже совсем громко: — Алло, Пантелеев на проводе, Тамара Васильевна, это вы?
— Нет, Юрий Иванович, это не Тамара Васильевна. — В голосе звучали напор и твердость. — Меня зовут Даша, но вряд ли вам это о чем-то скажет. Нет, я не ваша студентка... Нет, поступать не собираюсь, я уже отучилась. Я домработница Юлии Паэгле, да... Я хотела бы встреться с вами, кое о чем поговорить... Из дома. Что, прямо сейчас? — Она выпрямилась. — Прекрасно. Говорите, где встретимся, я записываю...