Кошмар в летнем лагере
Шрифт:
— Угу, обязательно прислушаюсь, — не без сарказма ответила я, но вспомнила, что Роман несколько… непонятлив и прямолинеен, он из тех, кому все лучше объяснить по слогам и в лоб: — Я тебя знаю неделю, вряд ли ты можешь мне что-то запрещать. Про Вика я все поняла и приняла к сведению. А сейчас он сам подошел, но успел только спросить о тебе.
От моего выступления он растерялся и завис — явно ждал другой реакции. Но еще бы мне какой-то дзюдоист не указывал, что делать.
— Это все? — спросил Роман, наконец отмерев. — Он интересовался мной? Больше ничего?
— Больше ничего.
Он
Глава 13
Темное небо принесло с собой дождь, затяжной и унылый. Утренняя тренировка из-за этого сильно сократилась — даже Труха, всегда собранная и ни разу не проспавшая ни одной лишней минуты, не смогла сразу подняться и выгнать нас на пробежку. Или не захотела — возможно, ничего человеческое и ей не чуждо.
Закрытого гимнастического манежа в лагере не нашлось, тренировались мы в досуговом центре. Там, понятное дело, с акробатикой не разойтись, поэтому утро все было посвящено круговой подкачке. И проклятым «лодочкам» в качестве добивки. Боже, эти «лодочки» намного, намного хуже подтягиваний, которые для меня тоже мука.
Высокий рост — не единственная моя проблема, была еще одна — худоба и очень тяжелый набор мышечной массы. Иногда это играло в плюс — уж как Труха обожала указать на лишний вес, ко мне ни разу не смогла придраться. Да-да, даже она! Но с другой, тащить что-то силой у меня не получалось. На тех же брусьях это иногда защищало от падения — способность дотащить свое тело одними мышцами, но у меня так все не работало, я не могла прикрыть косяк исполнения мускулатурой. И подтягивалась всегда меньше остальных.
Тренировка закончилась растяжкой и приятным чувством в ногах, что-то на грани с легким онемением. Это мышцы радовались, что их наконец-то мучали не «лодочками», а чем-то приятным.
— Ненавижу растяжку, — прошипела идущая рядом Лерка, стирая слезу со щеки. — Вот ненавижу, и все!
Приятное для каждого свое.
Лерка точно предпочла бы подтягивания.
— Боюсь, и на вечерке нас ждет она, родимая, — Олька тоже тянуться не любила. — Хорошо, если не всю следующую неделю на шпагатах высиживать будем. Это же север, а не Подмосковье, тут дожди могут надолго зарядить.
— Труха упомянула о закрытом теннисном корте, вечером мы будем там, — сообщила Жанна и оказалась права — вечером мы наматывали акробатические дорожки.
Теннисный корт — совсем не та поверхность, на которой можно крутить реальные элементы, но мелочи часто тренировались как раз на нетолкучей поверхности. Порой это было настоящей игрой на выносливость — сделать десяток фляков[1] назад подряд и остаться на одной линии, а не уплыть в сторону. Дорожка фляков разбавлялась маховыми сальто — тоже подряд.
Добивкой таких тренировок была серия классических сальто назад — мы вставали в круг и по очереди прыгали с места, как только приземлялась
С вечерки мы выползли усталыми, и даже затяжной дождь не смог заставить нас пробежаться до домиков. Серьезно — никто не бежал, а я так и вовсе мечтала прилечь. Не думалось ни о чем, даже о дурацком Вике. Видимо, мой мозг крутил сальто вместе с телом и устал не меньше.
Дорожки под ногами давно размылись, на кроссовки попадала грязь, а холодная вода лилась с неба непрекращающимся, яростным потоком. Разгоряченная от тренировки кожа быстро покрылась мурашками, а волосы прилипли ко лбу и шее. А небо целый день напоминало ночное, и внезапно это шло лагерю больше яркого солнца. Хотя против солнца я не возражала, хотя бы потому, что оно несло за собой прогретую воду в озере, прыжки с мостика, чистые дорожки… что не отменяло желания любоваться другой природной красотой — более мрачной.
Погодные условия заперли нас в доме на весь остаток вечера. Труха опять смилостивилась и принесла нам телефоны раньше обычного, но в переписку кинулась только Катька — но это понятно, у нее контракты. А у остальных — дождливая леность и желание поскорее закончить этот день.
Телефон я убрала и попыталась погрузиться в чтение, но уснула.
А проснулась от толчка — рядом сидела Лерка и тормошила меня за плечо. В домике было тихо — остальные тоже явно спали, что подтвердила Лерка, приложив палец к губам.
— Сколько… — зашептала я.
— Полночь.
— Зачем ты меня разбудила?
— Дождь закончился, Ланка.
— Эта новость могла подождать до утра.
— Новость могла, а прогулка — нет! — радостно сообщила Лерка и еще раз хлопнула меня по плечу: — Давай, Ланусик, подъем! Ты и так весь вечер дрыхла!
И продрыхла бы еще, но подругу это не волновало. Нехотя я перевернулась и сползла с кровати. Знаю — у меня как будто не было причины соглашаться гулять среди ночи, но на самом деле была. И звали ее Леркой. Не хотелось отпускать ее в одиночестве в неизвестность, а после истории с сырыми грибами это вообще опасно. Кроме грибов, была еще история с кустарником в Волгограде или с неведомой ранее костяникой, которая оказалась съедобной. Повезло, в общем. Но такие прогулки лучше контролировать.
Дождь правда закончился, а на улице было неожиданно тепло, даже душно.
— И куда мы так торопимся? — спросила я, едва успевая за подругой.
В ответ Лерка загадочно улыбнулась, сверкнув глазами, и мне показалось, что это голодный блеск. Но мы вышли к озеру, и вряд ли чтобы наловить свежей рыбы. Да и в таком тумане это проблематично — над водой он просто клубился. И не как это часто бывало по ночам — тонким слоем, а основательно, плотной молочной стеной. И в этом «молоке» терялся не только противоположный берег, а вообще вся озерная поверхность. Если нырнуть и проплыть пару метров, то можно не найти потом берег. Страшно, но завораживающе.