Кошмар в летнем лагере
Шрифт:
— И ты так довольна, потому что завтра же расскажешь Трухе, какая я плохая?
— Может, и не расскажу. Если попросишь этого не делать.
— Ничего я просить не стану, Жанна.
— Тогда… — она пожала плечами, как бы намекая, что выхода нет.
Достала!
Решение пришло за долю секунды: вот я смотрела на заклятую подругу и ее самодовольную физиономию… а в следующий момент уже кричала, умоляя меня не трогать и не выталкивать из лодки. Я только и успела увидеть, как брови Жанны ползут на лоб от удивления, а в следующий момент уже
Тело моментально сковало от холода, кожу закололо мелкими иголочками так, что холод превратился в жар, когда я вынырнула. Рядом покачивалась лодка, а Жанна все еще смотрела на меня сверху с таким видом, будто не понимала, кто из нас спятил — она или я.
— Что там у вас? — раздалось с берега. — Лана?
— Я в норме, — ответила я, барахтаясь в воде и глядя на Жанну.
Она же сложила руки на груди и прокомментировала:
— Детский сад, Лебедева. Идиотский поступок.
— А стучать каждый раз Трухе — не детский сад?
— Угу. И что теперь? Настучишь в ответ, расскажешь, как я тебя утопить пыталась? А Витька твой в свидетели пойдет? Гениальный план! Его как будто какой-нибудь дюдик придумал, честное слово, — потом она вдруг выпрямилась и улыбнулась — по-злодейски.
Осторожно балансируя в лодке, Жанна встала на ноги.
И завопила:
— Ой, нет, Лебедева, не качай лодку, за что! — а потом взяла, да повалилась в воду рядом со мной, обдав кучей брызг.
Вынырнула Жанна с абсолютно белым лицом и синими губами — думаю, мои дела обстояли примерно так же. Хотя вода уже давно не казалась ледяной.
Не позволив Жанне открыть глаза, я откатила ее водой. Потом еще раз и еще.
Она ответила мне тем же.
Так мы бились в озере, пока не начали задыхаться.
— Д-дура ты, Л-лебедева! — выдала Жанна, когда мы выгребли на берег, стуча зубами от холода. — Я с-сдавала тебя и остальных Трухе, п-потому что в-вам всем нужен к-кнут и к-контроль. Б-без него Локтева уже бы весила к-килограмм двести, а ты бы не смогла даже з-забраться на брусья с нулем м-мышц, п-потому что ж-жопа ленивая. А Т-торгина бы умудрилась залететь.
— Н-не тебе р-решать про к-кнут, — ответила я, чувствуя, как с толстовки потоками льется вода, а легкий ветерок щиплет и без того ледяную кожу. — Для этого есть Т-труха!
В ответ Жанна меня толкнула. На ногах я устояла с трудом из-за мокрых насквозь кроссовок, что тонули в тине и казались привязанными к ногам гирями. Опасно покачнувшись, я прыгнула на врагиню, и мы опять упали в воду, и барахтались там до тех пор, пока кто-то не подхватил меня за талию и не оттащил в сторону.
Глава 54
Мы и слова друг другу сказать не успели — из леса раздался клич, словно оттуда вот-вот должны были выбежать индейцы. Впрочем, так и случилось, Вик даже не успел оттащить меня в сторону, хотя честно пытался. Сначала по деревянному настилу, а потом и по пляжу из леса вывалились практически все обитатели
— Что там возле столовой случилось?! — только и успела ахнуть Жанна.
— Не знаю, но мы все пропустили!
Началось форменное безумие.
Кто-то с разбегу ухнул в воду прямо в одежде, в очередной раз обрызгав нас с Жанной с ног до головы, кто-то подбежал к воде и запустил руки ко дну, пытаясь добыть… побольше жидкой грязи и ила?! Рыжий Пашок напрыгнул на спину кому-то из дзюдоистов, пытаясь втереть грязь в щеки. Лерка бултыхалась в воде. Все орали, гвалт стоял невозможный. Над головой то и дело летали комья песка.
— Эй, там Катюху тащат по мостику в воду! — завопила Жанна и побежала в ту сторону, выручать «свою».
Я же кинулась к Лерке, помогая той встать.
Кажется, она пыталась промыть глаза — видимо, опять Колено и острый соус.
Вместе с Виком мы вытащили Лерку на берег, она сама как будто ничего не видела. Глядя на нее, Вик покачал головой:
— По-моему, все зашло куда-то не туда.
— Не стоило оставлять футболистов без присмотра.
— Не стоило, — улыбнулся он в ответ.
— Ты знал, что все будет так?
— Догадывался. Каждый год бывает такая ночь.
И в этот момент мне стало совсем тепло, словно я не стояла вечером в мокрой насквозь толстовке после купания далеко не в горячей воде. Уж не знаю, в чем причина.
Вик быстро притянул меня к себе, легко поцеловал в нос и указал на мостик:
— Беги спасать своих, а я займусь своими.
— Я буду безжалостна ко всем, кто… не из гимнасток.
— Я на это надеюсь.
И мы разбежались по сторонам. Я подхватила Лерку — она всю дорогу спотыкалась и терла глаза. Вместе мы ввалились на мостик и спихнули в воду пару дзюдоистов, отвоевав нашу Катьку. Затем так же вместе прыгнули в воду, когда в нашу сторону бежали новые дзюдоисты. Плавать в толстовке было неудобно, я скинула ее по дороге вместе с кроссовками где-то ближе к берегу.
Ульку же захватили футболисты, взяв за руки-ноги и раскачивая у берега. За это в парней полетела грязь, песок, мы сами… кажется, часть песка я съела вместо ужина, на который не попала и уже явно не попаду. Рядом тащила легкоатлета за капюшон абсолютно счастливая на вид Жанна. Мне кажется, она даже в моменты своих многочисленных побед так не сияла.
И Вик был не прав — каждый год такое не происходило. Просто в этот раз для многих лагерь — завершение целой эпохи. Слишком многим тут те опасные семнадцать, которые словно стеной отделяли взрослую жизнь… от такой. Вымазать чье-то лицо грязью в восемнадцать уже странно, а пока очень даже можно. А в нынешних условиях и вовсе нужно! И все, словно сговорившись, поддались этому общему настроению… и совсем не как тогда, на мостике. Тогда парни жаждали крови и расправы. А теперь — не совсем. Дзюдоисты даже спросили, умеет ли Катька плавать, прежде чем тащить ее на мостик.