Кошмариус и его непридуманные истории

Эта история случилась в один ничем не примечательный день, когда все жители Кошмариуса занимались своими обычными делами и не очень-то обращали внимание на то, что по улицам города бродит подозрительного вида альраун и что-то ищет.

Нужно уточнить, что они не обращали на него внимания только до тех пор, пока он не подходил к кому-нибудь из них и, перебирая грязными лапками, не спрашивал жалобно и неуверенно: «Вы случайно не видели где-нибудь поблизости совесть? Ну знаете, такая маленькая мохнатая зверушка, которую очень непросто поймать?»

После такого неожиданного и, по правде сказать, дурацкого вопроса альраун ненадолго становился объектом пристального внимания. Люди, по-разному воспринимающие подобные выходки, либо отмахивались от него, либо ухмылялись и говорили: «Надо меньше пить вина по утрам» или что-то в том же духе. Кто-то просто с раздражением смотрел на него и отворачивался. Короче говоря, странный альраун вызывал у горожан разную реакцию. В основном негативно-укоризненную.

Попадались, однако, и добряки,

которые пытались как-то помочь бедолаге, видя, каким жалким и потерянным он выглядит. Правда, таких было немного. Наконец уставший альраун решил сменить выбранную тактику – болтаться по оживлённым и не очень улицам, выведывая про совесть у случайных прохожих, – и в задумчивости уселся на старый камень, подперев морду ладошкой и бесцельно глядя куда-то вдаль.

Альраун Саймон, с виду напоминающий серого в угольную полоску кота с горящими оранжевым огоньком глазами, ободранным ухом и очень бойким характером, давно уже поселился в небольшом, но очень уютном особняке прозектора Кошмариуса господина Мортимера Кадавруса – и у этого достопочтенного джентльмена сразу же в жизни прибавилось проблем.

Господин Кадаврус любил размеренное и спокойное существование (несмотря на то что по долгу службы вот уже без малого пятнадцать лет никак не мог предаться такому образу жизни), во всём был человеком положительным и весьма уважаемым в городе. Говорят, что он даже был на хорошем счету у самого короля Валиса Скрытного, что, впрочем, невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, поскольку король вместе с другими обитателями Разрушенного замка находится очень далеко от Кошмариуса, и мало кто хотел бы встретиться с ним лично. Господин Кадаврус любил порядок, и всё всегда и везде у него было на своих местах. К этому его обязывала должность прозектора Кошмариуса. В городе, где так много загадочного и странного, где загробная жизнь – такое же обычное явление, как и предшествующая ей жизнь обыкновенная, от прозектора требуются исключительная ответственность, порядочность, а также умение хранить мрачные тайны, которые могут поведать клиенты, коих в день господин Кадаврус принимает по два десятка. Прозектор в Кошмариусе 1 едва ли не самый важный человек, хотя это может прозвучать и нескромно.

Словом, у господина Кадавруса и без альрауна хватало забот. Но с тех пор, как Саймон появился в его доме, их стало ещё больше. И всё же добрый прозектор не мог не приютить альрауна – ведь однажды он спас Саймону жизнь. Случилось это так.

Господин Кадаврус – большой любитель прогулок по побережью Блёклой реки. Как-то раз, неспешно прохаживаясь вдоль берега, он увидел, что на ветке сухой скрюченной ивы сидит Саймон (правда, тогда имени у альрауна ещё не было) и с любопытством высматривает в мутной воде рыбу.

В ту пору течение у реки было довольно сильное – шёл сезон дождей. Река даже немного вышла из берегов, а потому рыбы в ней было предостаточно. Нижние ветви ивы росли как раз над водой и могли бы послужить прекрасным подспорьем тому, кто умеет рыбачить. Но альраун воспользоваться этим не сумел. К сожалению, рыболовом он был скверным. Когда он решился и запустил свою мохнатую лапу в воду, чтобы подцепить плывущую рыбину, то не удержался на ветке и бултыхнулся в реку. Увидев это, господин Кадаврус со всех ног бросился ему на помощь. Пловец, надо заметить, из альрауна оказался тоже так себе, и вероятность, что он не доплывёт до берега, а пойдёт ко дну, была велика. Но всё же альрауну повезло – течение несло его прямо к спасителю, и вскоре он оказался в руках заботливого господина Кадавруса. Стремительные воды Блёклой реки не унесли его, и он остался жив.

Когда спаситель привёл альрауна в свой особняк, его там обогрели у камина, накормили, дали выпить горячего глёга, а после господин Кадаврус предложил гостю остаться у него жить. Ушлый по натуре, альраун мигом взвесил все за и против заманчивого предложения и почти тут же его принял, согласившись даже откликаться на дурацкое имя Саймон.

Как известно, мы в ответе за тех, кого приручили, а господин Кадаврус безоговорочно следовал установленным правилам и моральным нормам, поэтому относился к своему подопечному со всей душой. Напротив, Саймон никаких правил не придерживался вовсе и, в отличие от своего покровителя, не был обременён ни ответственностью, ни гражданским долгом. От природы альрауны отличаются дурным характером. Они любят пакостничать и досаждать людям. К тому же Саймон ещё и уродился похожим на кота, что тоже накладывало определённый отпечаток. Он не отличался ловкостью и напрочь был лишён грациозности, которая есть у каждого уважающего себя представителя славного семейства кошачьих – зато всё, что касается дерзости и граничащим с бестактностью стремлением к независимости, он, кажется, перенял у кошек сполна. Все эти обстоятельства позволили ему развить свой неусидчивый шальной характер до невообразимых

пределов. Он хамил посетителям, приходившим к господину Кадаврусу за советом или по делу. Он перечил мистеру Роджеру, гробовщику-философу, хорошему другу прозектора, с которым господин Кадаврус часто до позднего вечера беседовал в гостиной за чашкой кофе, какао или за бокалом бренди. Он постоянно паясничал перед Драугом, упырём-дворецким, который, хоть и был учтив, сдержан и невозмутим, обладал, как и все, пределом терпения и иногда срывался, и гонялся за Саймоном по всему двухэтажному дому со старинной шпагой из коллекции господина Кадавруса. Конечно же, Саймон задирал прохожих по утрам, когда те спешили по своим делам мимо дома прозектора. Сидя на безопасном расстоянии на рифлёной коричневой плитке кривой крыши особняка, он гримасничал, и орал сверху всякие неприличные стишки, кидался камешками и косточками от ягод, а мог даже плюнуть на шляпку какой-нибудь даме – что вполне было в его духе. Спал он до самого обеда, а днём, если у господина Кадавруса не было посетителей, слонялся по особняку и устраивал разные пакости. Вечером он старался привлечь внимание всех, кто находился в доме: шумел, носился по лестницам, таскал со стола еду, влезал в чужие разговоры, за что господину Кадаврусу то и дело приходилось извиняться перед посетителями и гостями.

В особняке господина Кадавруса жила также Агриппина, ведьма средней руки. То есть вроде бы и ведьма, но с очень слабой колдовской силой. Свои умения она использовала в основном в кулинарии, что было весьма кстати. Готовить она любила, и делала это отменно. Сказывалось, что из всех многочисленных ведьмовских наук Агриппина в совершенстве знала лишь зельеварение.

Женщина строгая и консервативная, Агриппина, сильно разозлившись, могла навести порчу или небольшой сглаз. Она была единственным человеком, которого Саймон боялся. Или, если говорить точнее, опасался и считался с ней, а потому вёл себя в её присутствии осторожнее. Причины на то были: во-первых, она готовила для него рыбу, которую он просто обожал; во-вторых, она могла подсыпать слабенького яду в эту самую рыбу, и тогда пришлось бы пить противные отвары; ну и, в-третьих, как ни крути, она всё-таки была ведьмой.

Таким образом, отношения у Саймона со всеми вокруг складывались не самые дружественные. Кто-то его даже откровенно ненавидел. Своего покровителя, господина Кадавруса, Саймон, если говорить начистоту, тоже не сильно уважал. Но памятуя о том, что тот для него сделал, всё же не позволял себе докучать ему слишком сильно. Альраун жил под крышей прозектора, но считал себя в доме самым главным, как это часто случается и у котов. Хотя, как мы уже разобрались, котом в действительности он не являлся, а всего лишь был похож на него. Впрочем, альрауны сами по себе существа со сложным характером.

Как бы то ни было, жилось Саймону легко и весело. Он знал, что все его шалости со временем будут забыты, а господин Кадаврус человек отходчивый и, случись что, простит Саймону любую проделку. Он был уверен, что всегда будет сыт и обогрет и может делать всё что заблагорассудится.

Прожив такой жизнью без малого два года, Саймон вконец обнаглел. Хотя Агриппина и ругала его, и даже начала называть Котом-обормотом, а Драуг иногда пытался проткнуть его старинной шпагой с почерневшим от времени эфесом, почти все хулиганские выходки сходили этому несносному альрауну с рук. Такое положение дел, возможно, продолжалось бы ещё чёрт знает сколько, не случись однажды одного инцидента.

Как-то утром ранней весной, когда ещё промозгло и сыро, а те из немногих деревьев Кошмариуса, которые умудряются цвести, не пробудились пока от зимней спячки, господин Кадаврус ушёл по делам. Агриппина была в кладовой, а Драуг решил вздремнуть в своём гробу на чердаке. Саймон, как обычно, сидел скучал у окна и следил за прохожими. Поначалу он не находил для себя ничего интересного в проходивших мимо людях, но вдруг его внимание привлекла пёстрая компания около Кривофонтанной площади 2 . Компания была довольно большой – человек двадцать – и весьма разношёрстной. Собравшиеся вели себя шумно: весело танцевали, смеялись и громко кричали. Саймон заподозрил, что они что-то празднуют. Наверняка именно поэтому они пришли в самое людное и оживлённое место города. Цветастые незнакомцы облепили всю площадь и, пританцовывая и что-то напевая, то и дело приставали к прохожим, а один из них стоял чуть поодаль от всех возле какого-то огромного чугунного котла. Он что-то в нём готовил и постоянно совал туда свой нос, время от времени перемешивая содержимое большим видавшим виды половником. Его соратники из числа танцующих на площади постоянно подбегали к нему, заглядывали в котёл и в знак одобрения хлопали его по плечу или по спине. Можно было предположить, что появление этих весёлых людей на Кривофонтанной было началом чего-то очень необычного и интересного.