Кошмарной вам ночи
Шрифт:
— Вот как? — удивилась Грёза.
— Да. Помнишь ту девушку, Мику? Дина была с ней очень близка, и потому её гибель несколько… Изменила её отношение к не-жизни.
— Жаль… Может быть, я ещё увижусь с ней. А Кумитэ? — продолжила расспрос Грёза и посмотрела на Редукса, тот вздохнул и отвернулся.
— Ищет себя где-то в Европе, — ответил вместо него Мидас.
— Что стряслось? — удивилась Грёза.
— Мы поссорились пару лет назад, — пробурчал тремер. — Ничего, скоро вернётся, как миленькая.
— Они постоянно ругаются и каждый раз Кумитэ улетает за океан, — пояснил Мидас, Редукс цокнул языком и сунул руки в карманы.
Девушка
— А как дела у Мяускула?
— Он, как и ты, ушёл на покой после смерти Кристалл.
— Что случилось? — поникшим голосом поинтересовалась Грёза.
— Позже расскажу. Долгая история.
— Ладно… Оро? Козырь?
— Перебрались в восточную Европу после одного неприятного инцидента. Как, впрочем, большинство старейшин.
Сородичи остановились на перекрёстке, дожидаясь сигнала светофора. Возле них встала женщина, на которую Грёза обратила своё внимание: её кожа была настолько гладкой и неестественной, что у девушки возникло неприятное чувство, будто перед ней стоит не живой человек, а покойник или кукла, но это была самая обычная женщина. «До чего же странные представления о красоте у современных людей», — подумала Грёза.
— Так что за инцидент? — спросила она, чтобы отвлечься и отогнать зловещий образ.
— Это тоже долгая история, — ответил Мидас.
— Ох, как много всего мне предстоит узнать.
— Не раньше, чем мы покажем тебе самое главное, — сказал Редукс.
Сородичи поймали свободное такси и поехали по незнакомому Грeзе адресу. Она с любопытством смотрела на проносящиеся мимо здания, которые, с одной стороны, ничем и не отличались от привычных ей зданий двадцатых годов, а с другой, казались совершенно иными. Они были лeгкими, яркими, но при этом однотипными. Мелькали среди них и дома прошлого века, и Грeза с ностальгией вспоминала о временах, в которые ей уже никогда не вернуться.
Машина подъехала к высоким воротам, окружавшим старый, но недавно отреставрированный трёхэтажный особняк. Сородичи прошли к главному входу, Редукс достал из внутреннего кармана куртки прозрачную ключ-карту и приложил к магнитному считывателю, калитка распахнулась. Когда они зашли внутрь, Грeзу посетило дежа вю: она была здесь когда-то давно, в прошлой жизни.
— Узнаёшь? — спросил Мидас.
Девушка присмотрелась и вспомнила: дом сильно изменился, но всe же в нeм проглядывались черты старого особняка, с которого всe началось. По этой дорожке, тогда ещё поросшей сорняком, она с Кумитэ и её друзьями шли в ловушку, но не догадывались об этом. Словно наяву, перед ней возникли образы прошлого: огромная чёрная фигура Мяускула, нависшая над телом Линкс, Ренегат с секирой и брызги крови на пыльном полу, иллюзия бесконечного коридора, которую сотворила Дина, Редукс с Кумитэ на руках, и гипнотизирующий взгляд золотых глаз Мидаса. Грёза до сих пор помнила то чувство обожания, что он внушил ей, и оттого ей на миг стало так мерзко, будто кто-то снова влезает в её голову и путает мысли.
Девушка отогнала наваждение и улыбнулась.
— Да, узнаю. Вы перебрались сюда насовсем?
— Нет, конечно! — Редукс фыркнул и отмахнулся. — Дом стоит у чёрта на куличках, кому он нужен? Здесь располагается штаб-квартира нашей компании
— Синтетической крови? — переспросила Грёза. — Как это?
— Современный мир, несомненно, принёс немало хлопот, но и пользы тоже. Сородичам больше не нужно питаться людьми. Все наши потребности теперь восполняются технологиями. А мы на этом зарабатываем, — пояснил Мидас.
— Разве так можно? — изумилась девушка. — Я думала, в том, что вампиры пьют кровь людей, есть какой-то библейский смысл… Ты же сам говорил, только человеческая кровь насыщает нас.
— Будь это так, ты бы здесь не стояла.
— Хочешь сказать, вы дали мне искусственную кровь, чтобы пробудить?
— Конечно, — ответил Редукс.
Грёза тряхнула головой и нахмурила брови. Она взглянула на Мидаса и сложила руки на груди.
— Даже обидно стало.
— Настоящую кровь уже лет двадцать никто не пьёт, — ответил он. — Заболеваемость различными патологиями иммунной системы и крови настолько возросла, что нам пришлось искать другой источник питания.
— Разве мы болеем?
— Нет, но мы разносим болезни. В две тысячи тридцать девятом пандемия вируса Лок-Канкер-Вика унесла жизни более миллиарда людей в США и ещё больше в Европе и Азии. С тех пор и начались разработки искусственного аналога крови.
— Сколько всего я пропустила…
— Ничего страшного — пара дней в интернете, и ты узнаешь обо всём, что произошло за полвека.
Мидас и Редукс провели Грeзе экскурсию, но очень скоро стало очевидно, что еe не интересуют современные технологии. Мидас то и дело ловил на себе еe многозначительный взгляд и лукавую улыбку. Когда то же наконец заметил Редукс, он вздохнул и, сказав, что вспомнил о неотложных делах, оставил сородичей наедине.
Мидас пригласил Грёзу в свой кабинет, откуда через широкое окно открывался вид на ночной Лос-Анджелес, полный ярких огней и света.
Всe здесь было старомодно и напоминало анатомический музей: массивная дубовая мебель с позолоченными деталями, кожаные кресла, перьевые ручки и блокноты вместо обычных для этого времени планшетов со стилусами, а также стенды с моделями человеческих органов и коллекция золотых черепов… Грeзе казалось, что они настоящие, но покрытые золотом, некоторые из них даже имели длинные клыки, но девушка не стала уточнять, насколько она права. Еe мысли занимало совсем другое.
— Я думаю, что было бы неплохо сначала принять душ, — сказала она, накручивая на палец локон волос. Мидас нахмурил брови, улыбнулся и покачал головой. Он притянул Грeзу к себе и заглянул в еe синие глаза. — Ты скучал по мне?
— Безумно, — прошептал он и поцеловал девушку в губы.
Грeза отпрянула от мужчины, но лишь на мгновение, чтобы стащить через голову свитер и лифчик, который она даже не потрудилась расстегнуть. Мидас снял рубашку и бросил под ноги, девушка тем временем освобождала его от брюк. Он развернул Грeзу спиной к себе и подтолкнул к столу, вынудив еe опереться на столешницу, а затем стянул с неe джинсы и нижнее бельe. Девушка выгнулась навстречу возлюбленному, сгорая от нетерпения и желания. Но Мидас не спешил, он стал дразнить Грeзу, водить по еe губам пальцами и как бы невзначай касаться ими самых чувствительных точек. Девушка задвигала бeдрами из стороны в сторону, намекая без слов, что не этого она хочет, и тогда он прильнул к ней сзади, дабы она могла ощутить кожей, что он жаждет её не меньше.