Космические бродяги
Шрифт:
Дон Ренфо был свободным торговцем, его предки также принадлежали к неугомонному племени космических скитальцев, так что интуиция и приспособляемость были наследственными качествами. Милани Ренфо выросла на пограничной планете, правда отличающейся от Януса, как осень от весны. Она была из третьего поколения прибывших на первом корабле, и ее народ все еще считал себя скорее исследователями, чем поселенцами. Наблюдать, учиться, экспериментировать — вот желания и потребности, которые скрывались в Нейле, зажатом в тисках Диппла. Теперь они требовали выхода.
Повозки остановились, и людям в них раздали по лепешке из муки грубого помола и по горсти сушеных ягод. Рефо заинтересовали животные, которых тоже решили накормить. Кучер второй повозки, маленький и тощий, со шрамом на голове — старый ожог бластером,— явно не принадлежал к числу поселенцев.
— Как вы их называете? — спросил его Нейл.
— Фэзы,— односложно ответил тот.
— Они местные? — продолжал допытываться юноша.
— Нет. Их привезли на первом корабле.— Кучер указал подбородком на Козбергов.
Первый корабль. Странно... Нейл попытался вспомнить известную ему информацию о Янусе, надо сказать, довольно скудную.
— Они прилетели двадцать лет назад. Эти «любимцы небес» получили право на территорию прямо от Угольного синдиката и двинули сюда, чтобы основать здесь свободную страну.
— Свободная страна?
— Свободная не для таких, как мы. Все здесь — владения «любимцев небес». Семейные участки расширяются с каждым годом,— Он снова указал подбородком, на этот раз — на темную линию на горизонте,— Следи за этими фэзами: выглядят они мирно, но не всегда любезны с чужими. Их зубы при желании могут грызть не только орехи.
И действительно, длинные белые зубы устрашающе выделялись на покрытых темным мехом мордах животных. Но сами фэзы, казалось, были совершенно поглощены едой и не обращали внимания на людей.
— Хулла! — заорал Козберг-старший.— Готовьте животных в путь! Эй, ты! — Он указал юноше на свою повозку.— Полезай сюда!
Теперь латтамус на придорожных полях стал попадаться реже. Там и тут виднелись полосы зерновых и овощей. Изгороди вокруг них были попроще, будто их поставили на короткое время. На полях местами остались огромные пни, некоторые были обуглены, словно обглоданы огнем. Сколько же труда нужно затратить, чтобы превратить часть девственного леса в такое поле! А впереди по-прежнему ползла темная тень... а может, Нейлу просто казалось, что тень ползет к людям и повозкам, а не наоборот. Уже не вызывало сомнений, что это темный лес, стена деревьев, отодвинуть которую будет нелегко.
Он попытался объединить то, о чем догадывался и что знал, об участках и людях, которые на них работали. Одежда, повозки, намеки обоих Козбергов и слова рабочего-кучера — ясно, что они едут в поселение сектантов. Таких появилось немало за столетия, прошедшие после путешествия первых землян в глубокий космос и колонизации других миров. Объединенные религией семьи находили необитаемые миры и претворяли в жизнь свои утопии. А потом — либо шли дальше в своих исканиях, либо освобождались от иллюзий, забывали свои прежние мечты, и только развалины и могилы напоминали им о прошлом.
Это не могло не вызывать тревогу. Работа в поле могла оказаться непосильно тяжелой. А религиозный фанатизм представлял собой самую настоящую опасность — худшую, чем любая естественная опасность на любой планете. У свободных торговцев и верования были свободными. Их космополитическое происхождение и деятельность немало способствовали большой терпимости по отношению к людям и идеям. «Ведающий Дух» на родной планете Милани, уничтоженной во время войны, признавался его почитателями в качестве доброй и снисходительной силы. А узкие жесткие рамки, в которые люди заключали свою религию, превращали ее в силу, это было так же опасно для чужаков, попавших в их среду, как бластер в руках врагов. Так что зловещее напоминание Козберга-младшего об «обучении» напугало Нейла. Если же спросить об этом... Тогда он рисковал привлечь к себе ненужное внимание, тем более что вопросы относительно религии и целей внутри фанатичной общины чаще всего были запретными даже для своих. Нет, лучше смотреть, слушать и пытаться соединять обрывки сведений.
Повозка свернула с дороги и остановилась возле ворот в стене из кольев. Она казалась значительно выше полевых изгородей и, по всей вероятности, была воздвигнута для защиты, а не просто для отделения одного участка от другого. Их появление было встречено лаем. Пять-шесть собак, достаточно похожих на земных, чтобы их можно было так назвать, бегали и прыгали за вольером, изо всех сил стараясь привлечь внимание прибывших. Ренфо невольно задумался: какая угроза заставила жителей участков, находящихся в тени видимого теперь леса, держать такую свору? Может быть — по спине Нейла пробежал холодок,— они караулили рабочих?
Повозка въехала на пустую площадь, окруженную домами, и Нейл мигом забыл о собаках, с удивлением уставившись на главный дом участка. Этот... эта штуковина такой же высоты, как двухэтажные бараки в Диппле, была просто стволом дерева, положенным набок, с прорубленными в нем двумя рядами окон и широкой дверью, сохранившей еще остатки коры. Ну и ну! Его удивили своими размерами пни на полях, значит, это были остатки молодой поросли. Так вот из каких деревьев состоит лес Януса!
3. СОКРОВИЩЕ
Нейл стоял, опираясь руками на длинную рукоять большого топора. По его обнаженному до пояса телу, покрытому серебристой пылью, струйками сбегал пот. Солнце, показавшееся ему в первый день таким бледным, теперь выказывало всю свою силу волнами жара. Юноша повернул голову — он часто так делал в течение последних недель — к холодной зелени леса, который они атаковали. Как это похоже на водоем, куда можно было бы нырнуть и охладить вспотевшее, опаленное лучами солнца тело!
Козберг начал с того, что рассказал своим новым рабочим об ужасных опасностях лесистой местности. И самая большая таилась в одинокой полуразрушенной хижине, которая стояла как раз посередине полоски леса, вклинившейся в очищенные с великим трудом акры будущего поля. Проклятое место, которое никто не смеет тревожить. Эта хижина — они смотрели на нее с безопасного расстояния — была и будет могилой грешного человека, который так страшно оскорбил небо, что был поражен зеленой лихорадкой.
Религиозные фанатики не убивали, они просто отправляли в холодное одиночество леса тех, кто подхватывал эту неизлечимую болезнь, разумеется посланную в наказание за грехи. Может ли выжить человек, оставленный в дикой местности без ухода, с высокой температурой, характерной для первой стадии болезни? И кто знает, какие еще опасности подстерегают людей в тени гигантских деревьев? Время от времени там видели чудовищ — ранним утром до восхода солнца или в сумерках.