Космические бродяги
Шрифт:
Суд на Янусе
1. СНАДОБЬЕ ДЛЯ СНОВИДЕНИЙ
Здесь даже солнце не греет, а лишь слепит глаза...
Нейл Ренфо прижался лбом к холодному стеклу окна, пытаясь не думать, не вспоминать, отогнать жгучие волны гнева и ярости, которые последние несколько дней накатывали ему на грудь и захлестывали горло.
Диппл — южная часть Тикила — унылые квадраты домов, последнее убежище или скорее тюрьма. Много лет назад война, участвовать в которой они не имели ни малейшего желания,
Нейл закрыл глаза. Тесные каюты, круговые коридоры, постоянная дрожь от вибрации двигателей, что несут корабль по неотмеченным на картах дорогам космоса. Странные миры, причудливые создания, не похожие на людей ни душой, ни телом, словно дети, застенчиво держащиеся в тени. Взгляд жадно впитывает самые разнообразные чудеса... такое забыть невозможно.
Суматоха, страх, сжимающий желудок, кислый привкус во рту, когда он лежал на тесной койке спасательной лодки (чьи-то теплые руки держали его) после того, как их выбросило с судна, которое было его домом. Дальше — дрейф, радио передает сигналы бедствия, появление крейсера, подобравшего тех, кто выжил... И все закончилось Дипплом — на много лет, навсегда.
Еще была надежда, что война скоро кончится и он, когда станет старше и сильнее, запишется в свободные торговцы... Или — они получат деньги, оставшиеся в банке на счету Дона Ренфо, и оплатят проезд до родной планеты. Но все это оказалось лишь бесплодными мечтами. Долгие унылые годы доказали призрачную несостоятельность их грез. Ничего, кроме Диппла, который невозможно покинуть. Так было для него... но не для Милани — теперь.
Нейлу хотелось заткнуть уши, как он закрыл глаза. Можно спрятаться от серого дня в Диппле, но не от тяжкой монотонной жалобы-полустона.
Он отошел от окна, направился к кровати и заставил себя посмотреть на лежавшую на ней женщину. Это был призрак, кожа да кости — вот что осталось от его матери. Нейл был готов стучать кулаками в серые стены, кричать от боли и злобы. Если бы только он мог подхватить ее на руки и убежать отсюда — от уныния и безнадежности, слишком резкого света и холодной сырости, которые убивали ее, как до этого убили Дона Ренфо. Но вместо того, чтобы дать выход бушующему в нем урагану, юноша опустился на колени перед кроватью, взял беспокойные, все время двигающиеся руки и прижал их к своим щекам.
— Милани,— тихо окликнул он, надеясь вопреки всему, что на этот раз мать ответит, узнает его.
Может быть, милосерднее не вытягивать ее из бреда? Из бреда... Юноша задохнулся — вот она, возможность побега для Милани! Если бы он не сомневался, действительно не сомневался, что другого пути нет...
Нейл бережно опустил исхудалые руки, натянул покрывало на ее плечи. Затем резко кивнул, хотя Милани не могла видеть этого жеста, означавшего внезапное решение, и быстро вышел из комнаты.
Три шага по коридору — и он уже стучал в дверь соседки.
— А, это ты, сынок! — Хмурое широкое лицо женщины смягчилось,— Ей хуже?
— Не знаю. Она ничего не ест, и доктор...
Губы женщины беззвучно шевельнулись.
— Он сказал, что у нее нет шансов?
— Да.
— В данном случае он прав. И она не хочет никакого шанса, мальчик, ты сам видишь.
Это было ясно еще на прошлой неделе!
Нейл прижал руки к бокам, словно приглушая резкий ответ — жестокую правду.
— Да,— отозвался он ровным голосом,— Я хотел бы знать... как долго...
Женщина откинула упавшие на лицо волосы, взгляд се стал ясно-суровым. Она медленно облизнула губы.
— Ладно.
Она плотно закрыла за собой дверь своей комнаты.
Женщина выглядела озабоченной, руки ее стали осторожными, даже напряженными. Она подняла покрывало и обернулась к Нейлу.
– ---- Два дня, может чуть больше. Если ты хочешь сделать это, откуда возьмешь деньги?
— Достану!
— Она... она не хотела бы... таким путем, сынок.
Юноша схватил куртку.
— Ты побудешь здесь, пока я вернусь?
Женщина кивнула.
— Самый лучший — Стовар. Он честный торговец, никогда не обсчитывает.
— Я знаю!
Нейл выскочил за дверь и через коридор — на улицу.
Время близилось к полудню, ему попадались навстречу редкие прохожие. Те, кому повезло найти случайную работу на день, уже давно покинули пределы Диппла. Остальные собрались в общественной столовой за обедом. Сейчас на улицах были в основном лишь те, у кого были иные источники дохода.
Корвар был планетой увеселений, и, разумеется, Тикил тоже обладал такой славой. Местные жители зарабатывали себе на жизнь, обеспечивая предметами роскоши и всевозможными развлечениями знать и богачей с полусотни планетных систем. В дополнение к шикарным игрушкам и удовольствиям можно было предаться модным порокам, запрещенным радостям — эти услуги предоставляли контрабандисты и торговцы без патента. Чтобы попасть в круг таких людей, достаточно было располагать определенным количеством кредитов и заплатить вступительный взнос в Воровскую гильдию. Но существовали также дельцы, довольствовавшиеся теми крохами, которые падали со стола Гильдии. Разумеется, их жизнь была полна опасностей и зачастую висела на волоске. Вот кто такой был Стовар — продавец некоторых запрещенных радостей или, для измученной, беспомощной женщины, возможности легко уйти из жизни.
Нейл остановился перед мальчиком, прислонившимся к ничем не примечательной двери, внимательно поглядел в узкие глаза и сказал только одно слово:
— Стовар.
— Дело, новичок?
— Дело.
Мальчик дважды стукнул в дверь.
Оказавшись внутри, Нейл чуть не закашлялся, попав в плотное облако дыма. Вокруг стола на подушках сидели четыре человека и играли в «Звезды и кометы». Щелканье их счетчиков время от времени прерывалось недовольным ворчанием, когда кто-нибудь из играющих терял комплект своих звезд.