Космические игры (сборник)
Шрифт:
КОРОЛЕВ. Вот и хорошо. Могу твердо сказать, что к следующей серии кораблей двигатели мягкой посадки будут. И еще... В печати уже сообщили, что все системы корабля от старта до посадки работали без замечаний. На пресс-конференции это нужно будет подтвердить.
ГАГАРИН. И даже о тех двух минутах, когда я был между жизнью и смертью?! О минутах, когда запоздало разделение орбитального блока и спускаемого аппарата! Да я ведь с жизнью распрощался в эти минуты!... Я понимаю, что можно заткнуть рот одному журналисту.
КАМАНИН. Это не ваши проблемы, Юрий Алексеевич. Около семи тысяч человек представлены за ваш полет к награждению медалями и орденами. Если хотите, мы можем отозвать представления. Но право, люди заслужили свои награды. Зачем же из-за случайностей... К тому же мы и не заставляем вас врать Своим товарищам вы будете говорить только правду. Опыт надо передать в полном объеме. Правду должны знать и конструкторы, которые должны разобраться в ваших замечаниях. Есть же военная тайна, служебная тайна... Но мир должен жить спокойно и быть уверенным, что наша техника лучшая в мире... Ведь вы уверенны в том, что все замечания будут устранены?
ГАГАРИН. Уверен.
КОРОЛЕВ. Это главное. Да ивам легче. Не запутаетесь в каверзных журналистских вопросах. Нечего полоскать по миру наше, даже грязное, белье.
ГАГАРИН. Я все понял.
КАМАНИН. И последнее. В основе всех наших предложений лежат рекомендации Центрального Комитета нашей партии и личные пожелания Никиты Сергеевича и Леонида Ильича.
ГАГАРИН. Я все понял, Николай Петрович.
КАМАНИН. Спасибо. О некоторых деталях тебе расскажет Герман. \Обнимет Гагарина. Уходит с Королевым.\
ГАГАРИН. Ты знал обо всем?
ТИТОВ. С бумагами меня познакомили после твоего старта... Каманин до последнего рассчитывал предложить первым меня. Но Сергей Павлович оказался более прозорливым политиком. Учел даже твою улыбку.
ГАГАРИН. Да иди ты...
ТИТОВ. Я сначала обиделся, а потом понял, что они правы. Нервы у меня похуже твоих будут...
ГАГАРИН. О чем ты?
ТИТОВ. Думаешь меня зря пригласили на эту беседу?... Чтоб не мучиться повторным убеждением, если с тобой не все гладко пойдет. Зря старались. Я и так все условия выполнил бы. В нашей семье идея, верность партии были смыслом жизни. Я рано понял, что это такое, Юра.
ГАГАРИН. Не думал, что так будет.
ТИТОВ. Пай мальчик. А ты думаешь Королев не обидно, что о нем никто в мире не знает? А ты шпана смоленская, никто до сих пор по сути, за один час на весь мир засверкал. Ему тоже нелегко... Тебе действительно надо сейчас хорошо думать, прежде чем что-то сказать. И, прежде всего, познакомиться с официальными заявлениями правительства.
ГАГАРИН. Почему?
ТИТОВ. Я понял, что ты управлял кораблем. Даже совершал маневры.
ГАГАРИН. Да что
ТИТОВ. Крест первого тебе нести всю жизнь.
ГАГАРИН. Умник. Настоял бы и сам полетел.
ТИТОВ. Со второй позиции легче на обгон идти. Дальше тебе будет еще труднее. Прошу – не торопись с принятием решений.
ГАГАРИН. Да уж куда теперь спешить.
ТИТОВ. Я думаю, что этот разговор был только началом. Лучше тебе кое-что узнать от меня. Ты много для меня сделал в трудную минуту. Другие могут те же факты преподнести тебе в гораздо более искаженном виде. Захотят сделать тебе больно.
ГАГАРИН. Да уж куда больнее!
ТИТОВ. Например. Твой рекорд высоты, дальности и скорости можно зарегистрировать только в луче посадки космонавта на Землю в корабле. Международная федерация при посадке с парашютом не зафиксирует космический полет как таковой. У американцев появился бы шанс.
ГАГАРИН. Вот оно что... И управление кораблем и научные эксперимент... это все оттуда же?
ТИТОВ. Почти. По плану у американцев через две-три недели старт. В программе управление космически кораблем и посадка в нем.
ГАГАРИН. Но ведь Сергей Павлович сказал, что это будет не скоро.
ТИТОВ. Он так хочет. А американцы хотят другого. В хвосте плестись никто не хочет... Есть тут и много других причин. Я пока был на пункте управления полетом, многого наслушался. Все почему то откровенными стали. Эйфория успешного полета что ли. Но понял я очень многое из нашей кухни. Потом расскажу подробнее.
ГАГАРИН. Ты хочешь сказать, что это еще не все?
ТИТОВ. Не все.
ГАГАРИН. И ты готов приземлиться в корабле?
ТИТОВ. У меня небогатый выбор. Это ты у нас сейчас мировая величина. Ты представляешь, что меня ждет, если я откажусь от предложенной программы полета!?
ГАГАРИН. Извини. Вопрос решен и хватит об этом.
ТИТОВ. Договорились. Давай обсудим возможные варианты ответов.
Титов протягивает руку Гагарину. Их рукопожатие снова сопровождается маршем космонавтов, который на этот раз звучит медленнее и с явным оттенком грусти.
ЗАНАВЕС.
ДОЛГ И ЧЕСТЬ
Пьеса
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
КОРОЛЕВ – Главный конструктор космических кораблей.
ГАГАРИН – Первый космонавт Земли.
УСАЧЕВ – друг Королева.
БРЕЖНЕВ – первый, а затем Генеральный секретарь ЦК КПСС.
СЕМЕНОВ – помощник Брежнева.
НИКОЛАЕВ – референт, помощник Семенова.
ГЕНЕРАЛ КГБ – первый заместитель Председателя КГБ.
МАМА – мать Гагарина.
ВАЛЯ – жена Гагарина.
КАМАНИН – руководитель подготовки космонавтов.
КОМАРОВ – летчик-космонавт СССР.