Космические скитальцы
Шрифт:
Поль не мог уснуть. Отведенное ему для уламывания Сола время неумолимо таяло.
Как только «Гарбич» был захвачен, Поль с помощью Зебры пробился к капитану и выставил свои условия: вам — всех, мне — старика.
Но оказалось, что старик интересует капитана ничуть не меньше. Собственно, только старик его и интересовал. Он даже посмеялся над наглостью Поля и выдвинул встречное условие: уломаешь старика — отпущу на волю. Нет. Ну, на нет и суда нет… Времени дал только до утра.
Старик спал мирным сном, а Поль понимал одно — через каких-нибудь три часа он
Бароотсек был узким и длинным, Поль мерил его шагами, но это совсем не успокаивало.
— Сол, ты спишь?
— Мгм, — отвечал старик сквозь дрему.
— Что ты решил, Сол?
— Я решил спать дальше, таки, да…
— Сол, ты знаешь, чем все это кончится?
— Конечно.
— И можешь в такое время спать?
— О! У меня бывали времена и пострашнее.
— Но я-то спать не могу! Сол, я хочу жить! И только ты нас можешь спасти!
— Ну что ты, Поль? Что ты такое говоришь? Я всю жизнь пытался исправить историю с помощью Т-пространства не для того, чтобы теперь вручить ее судьбу пиратам.
— Интеллигент! Ты самый настоящий бесхребетный интеллигент! Какая-то история тебе дороже наших жизней!
— Мне все дорого, Поль. И ты, и Сайрус, и Мэт, и даже Лина…
— Так выручи нас!
— Как? У тебя есть предложение?
— Да! Отдай ты им свою машинку! Они все равно не смогут ею воспользоваться.
— Смогут. Не отдам, — ответил Сол, зевнул и повернулся на другой бок.
Все, миссия была провалена. То, о чем он договорился с капитаном, потерпело полный крах. Ну, что ж. Тогда бежать отсюда, пока его не сделали генным материалом.
Поль бросился к двери и изо всех сил забарабанил по титановой обшивке.
— Что надо? — послышался из-за двери скрежещущий голос.
— Мне к капитану! Мне надо! Срочно!
Дверь приоткрылась, и охранник просунул в бароотсек свою плоскую голову.
— Нельзя.
— Но я Поль, — перешел на шепот Марьяж. — Мы с капитаном договорились.
— Ты уломал старика? — спросил охранник.
— Нет, ничего не получилось, — снова зашептал Поль, — пусти меня.
— Капитан приказал — если не уломаешь, оставить тебя для россайев.
— Нет! Нет! — заорал Поль, — Ни за что! Пусти, выпусти меня!!!
Но охранник уже закрывал дверь.
Поль сунул в щель ногу, но охранник так прижал ее, что Поль взвыл от боли. Он выдернул ногу, но этого момента хватило, чтобы Хеопс, с не свойственной ему проворностью, успел прошмыгнуть в эту щель и оказаться на воле…
— … И ты предлагаешь ударить по ним? — спросил капитан штурмана.
— Да, сэр, не отдавать же россайям старика.
— А ты знаешь, что им уничтожить нас проще, чем плюнуть на пол? — спросил капитан.
— Мы тоже кое-что можем! — заявил штурман.
— Можем… — зло улыбнулся капитан. — Мы можем после их залпа стать огромной кучей дерьма! Вот что мы можем! Пошел вон, вояка! Тебе с мусоровозами воевать!
Штурман
Капитан опустился в пневмокресло, выключил дисплей, на котором мигала пока еще далекими зелеными огоньками эскадра россайев, связался по селектору с охранником, и тот сообщил, что Поль рвется на свободу, но старика Сола он не уговорил. — Черт побери все это!
Дело, поначалу казавшееся однозначно выигрышным, зашло в тупик. И все из-за упрямого старого придурка!..
… Капитан R-P-20 ненавидел свою жизнь. Секретные службы многих цивилизаций преследовали его и команду. Разве можно так жить на старости лет? Разве можно все время убегать?
Но и эта беда была для капитана не самой страшной. Множественные ревитации — продления жизни — обходившиеся капитану в кругленькую сумму, хоть и вернули силы, но заразили его какой-то постоянной душевной тяжестью, мукой, чернотой. Капитан на глазах превращался в затравленное животное, слезливое, жалкое существо, неврастеника. А объяснялось все просто и в то же время непостижимо.
С годами не притуплялась, а мучила капитана все больше странная штука — совесть.
Он несколько раз делал чистку сознания, но этого хватало только на месяц-два. Дальше муки возобновлялись с новой силой. Если бы еще тогда, когда он начинал служить в СБ СС, ему кто-нибудь сказал, что он будет тяготиться именно этим, он бы решил, что над ним глупо смеются. Он вообще не знал такого слова — совесть. А когда узнал, решил, что это выдумка досужих интеллигентиков. Мучить может голод, жажда, боль… Но совесть?! Глупости!
Но, видно, так уж устроен человек, что каждая новая ревитация будит в нем именно эту странную, невыносимую болезнь… Несколько раз капитан решал даже покончить с собой. Но мысль о потерянных деньгах не позволяла спустить курок бластера.
Помог случай. Цивилизация россайев дошла до той грани дряхления, а одновременно и развития, что изобрела способ глобогенетической очистки.
Это была мудреная вещь, которая позволяла человеку избавиться не только от дурных воспоминаний, не только от прежней жизни, она перерождала живое существо полностью. Она возвращала его в молодость не синтетическую, а настоящую, ставила на порог жизненного выбора, оставляя только знание прежней жизни. Капитан мечтал начать свою жизнь сначала.
Но вся беда в том, что операция для инопланетников стоила баснословно дорого. Генетическим материалом заработать на нее было практически невозможно.
И только Т-пространство… Да, только «машина времени» могла позволить капитану заработать на молодость.
За Крамером, а потом за Солом Симпсоном капитан охотился очень давно. Сначала по заданию СБ СС, а потом, после первой ревитации, уже по собственной воле. И вот теперь старик был в его руках.
Но «машины времени» как не было, так и нет! Конечно, у капитана были способы заставить старика разговориться, но для этого нужно было время — ох, опять это время! — но вот его-то как раз и не было.