Космические волки: Омнибус
Шрифт:
— Отчаяние, — сказал демон. — Истина, ложь — всё это одно и то же. Всё суть отчаяние.
А затем существо, выдававшее себя за посланника Звездочетов, превратилось в быстро вращающийся разряд сине-черной энергии и вылетело в балконное окно Большого зала. Пронесшись над заснеженными землями, прилегающими к Клыку, оно исчезло за окружными горами. Ульрик, успевший выбежать на балкон, заметил последний отблеск возле пика, где лежала челюсть корабля-улья.
Застучали болт-пистолеты Космических Волков, ринувшихся следом за Убийцей, но демон давно уже пропал, скрылся
Отвернувшись, волчий жрец увидел, что Призывающий Бурю лежит возле упавшего стола, лицом вниз на каменных плитах. Перевернув Ньяля, Ульрик проверил жизненные показатели с доспеха. Рунический жрец выжил, но его сердца аритмично колотились; среди множества мешочков и контейнеров на собственном поясе Убийца отыскал пузырек стабилизирующей сыворотки и ввел дозу в шею раненого. Пульс воина замедлился и стал более размеренным. Когда Ульрик осматривал его зрачки, лицо Призывающего Бурю, выдубленное ветрами Фенриса, было уже не таким бледным.
— Что за создание вторглось к нам? — спросил Кром Драконий Взор, выбираясь из разъяренной толпы у окна.
— Пусть Призывающего Бурю доставят в апотекарион, — ответил Убийца. — Лично проследи за этим. Потом я найду для тебя ответ.
Ульрик лучше всех в ордене изучил подземелья Клыка. Ему приходилось хранить это знание в тайне, поскольку среди сокровищ крепости имелись книги, содержание которых волчий жрец не мог доверить никому. В одной из них безымянный варп-пророк лично описывал свои безумные мысленные странствия, упоминая создание, приходившее к нему в грезах. Это существо с лицом из звезд, способное принимать множество форм, продиктовало автору поэму из миллиона строк, лишившую его рассудка.
Дальше был том, запрещенный Инквизицией, но сохраненный Космическими Волками после атаки на дворец кардинала-отступника. В нем имелся целый каталог созданий, которых ренегат призывал из варпа и заключал с ними сделки ради познания непристойных наслаждений и древних тайн. Одно из них умело воплощаться в обличье любого, о ком думал кардинал, и насмехалось над ним, точно предсказывая жестокую смерть еретика от рук сынов Фенриса.
Имелись и другие книги. Упоминание там, намеки здесь… У существа было много имен, но чаще всего демона называли Перевертышем. Создание, рожденное волей Владыки Перемен — силы варпа, правящей знаниями и ложью. Провозвестник самого беспримесного Хаоса.
Не было ничего загадочного в том, что Перевертыш сумел войти в Клык. Сам волчий жрец пригласил его: возможно, существо целые годы изображало человека из племени Звездочетов, прежде чем получило шанс встать перед Космическими Волками и сплести свой вымысел. А возможно, демон принял облик фенрисийца после того, как Ульрик разослал приглашения, и спрятал труп настоящего посланника в мерзлом сугробе или, разорвав на куски, выбросил в море. В любом случае, враг использовал Убийцу, чтобы войти в крепость и занять место сказителя саг в Большом зале.
Ульрику был хорошо знаком гнев. Никто не мог вырасти на Фенрисе, не познав этого чувства. Верховный волчий жрец должен был держать
Волчий жрец изгнал эти мысли, когда подошел к постели Ньяля. Призывающий Бурю по-прежнему оставался в коме.
В миг, когда всё отброшенное демоном неистовство мирового волка пронеслось через сознание воина, его мозг отключился. Другие волчьи жрецы и трэллы апотекариона следили за состоянием тела космодесантника, но собрать его разум воедино мог только сам Ньяль. Никогда прежде Ульрик не видел Призывающего Бурю таким уязвимым: он лежал без доспеха под больничным покровом, привязанный трубками и проводами к автохирургу и медицинскому когитатору, которые стояли возле постели.
— Мы найдем его, брат, — сказал Убийца. — Мы призовем его к ответу. Многие уже пытались, но демон избрал нас орудиями своей погибели. И сыны Фенриса не разочаруют его.
Единственным ответом стало пощелкивание автопера когитатора, прыгавшего по ленте пергамента в такт биения сердец рунического жреца.
— Он лгал, — произнес Ульрик. — Так демон сеет разрушение. Его история о смерти Русса была ложью, и если мы поверим в нее, с нами покончено.
«Нет заблуждения более жестокого, чем истина, в которую не верят».
Слова пришельца должны были заронить зерна сомнений в мысли Космических Волков, заставить их раздумывать над тем, мог ли Русс действительно умереть, а пророчество о возвращении примарха — утратить силу. Враг хотел толкнуть их на путь, ведущий к отчаянию. Однако же, пока Убийца дышал, Перевертышу не суждено было преуспеть.
— Но братья начинают задавать вопросы, — продолжил волчий жрец. — А в небе не видно и следа возвращающегося флота. Воины спрашивают, почему Перевертыш пришел к нам, и чего он хотел добиться ложью о смерти Русса. И, более всего, они задают вопрос, над которым должен задуматься и я.
Обычно Ульрик не произносил этого вслух, но здесь, где мог услышать только Ньяль Призывающий Бурю, он спросил в полный голос:
— Что случилось с Великим Волком?
Волк в клетке
У ледяного сердца Клыка дыхание Ульрика обращалось в пар. Покои Отдохновения следовало держать в холоде — этого требовали хрупкие технологии, использовавшиеся там. Выйди они из строя, и тела дремлющих разложились бы во сне.
Перед Убийцей находилось вместилище одной из огромных боевых машин. Вдоль каменных стен стояли ряды когитаторных экранов и устройств археотека, которые щелкали и жужжали в полутьме. В самой нише располагался дредноут, соединенный с Клыком сотнями кабелей и трубок. Хотя схожий с двуногим танком великан спал, лишенный вооружения, его грозный облик излучал опасность и гнев.