Космический дальнобойщик
Шрифт:
– Вы не знали относительно опасности?
– Нет, клянусь. Послушайте, камрада, это просто недоразумение. Поверьте мне.
Я не потрудился спросить, почему же тогда он ринулся бежать при одном моем виде, решив пережить это его вранье.
– Ладно, – сказал я, – если вы говорите правду, похоже, я должен перед вами извиниться.
– Клянусь, что это правда, – сказал он. Он отошел от стены и поправил на себе одежду. – Я сам не купаюсь, но время от времени я видел, как люди плавали там.
– Угу, – я одарил его примирительной улыбкой. – Ладно, будем
Он весь превратился в радостную улыбку, тело его обмякло от облегчения.
– Никаких проблем, все в порядке, – сказал он. – Я могу понять, наверняка вы страшно рассердились. Не могу вас винить. Ей-богу. Такие вещи случаются.
– Ладно, – я вернул ему пистолет. – Надеюсь, никакой обиды?
– Нет-нет, что вы. Как я сказал, я совсем вас не виню. Я бы и сам на вашем месте чувствовал то же самое. – Он сунул пистолет в карман своего ярко-голубого комбинезона. – Знаете что? Давайте я поставлю вам выпивку.
– Отлично.
Я дал Полю Хогану угостить меня выпивкой. Бар был переполнен, шумел, а выпивка была дорогая. Мы приятно поговорили над кружками местного пойла. Оказалось, что он был работорговцем по профессии.
– Контрактная служба, можно и так сказать, – сказал Хоган. – Есть контракт и срок службы, который заранее оговорен. Но контракт в любое время может быть выкуплен тем, кто нанимался служить. Рабство? – Он с возмущением покачал головой. – Нет, вовсе нет. Это чисто деловые отношения. Множество людей пролетает через неизвестный на той стороне портал буквально с голой задницей, с машинами и карманом бессмысленных, ничего не стоящих тут денег. Им нужна работа, а я могу им такую работу обеспечить. Я брокер… агент, больше ничего.
Он зажег странную, ярко-зеленую сигару.
– Вы когда-нибудь такие пробовали? Честное слово, настоящее наслаждение – такой дурман. – Он выдул дым из угла рта. – Нет, причина, по которой я к вам подошел на пляже, была совершенно иная. Это из-за существа с Оранжереи. Из-за Читы.
– Правда?
– Они превращаются в замечательных домашних слуг. Их очень немного в этом лабиринте, и я хотел спросить вас, не согласились бы вы ее продать.
– Продать Винни? Мне бы это не пришло в голову.
– Я мог бы предложить неплохую цену. – Он глубоко затянулся сигарой и отхлебнул из стакана, глядя на меня, как на образчик на предметном стекле микроскопа. – Мне показалось, что вы пролетели сквозь портал… как бы это сказать… совсем налегке. Как у вас с деньгами? Вам не надо одолжить?
Аг-га… вот она, приманка.
– Нет, спасибо, пока у нас все в порядке. – Разумеется, нам, возможно, понадобится заработать, но это потом, – сделаем вид, что немножко приманку покусываем.
– Скажите мне, как это вас угораздило пролететь сквозь неизвестный портал? Мне просто интересно. У разных людей разные причины к этому.
– Правда? В нашем случае это просто ошибка. Я пропустил знак, и, прежде чем мы успели сообразить, на нас уже мчались маркеры въезда.
– Ну да, ну да… – он задумчиво попыхивал сигарой. – Некоторые люди специально так делают. Вы это знали? Собственно говоря, с каждым днем у нас прибавляется именно таких. Не спрашивайте меня, как это в земной лабиринт просочились слухи, что здесь есть куда сбежать, но что-то заставляет их приходить к нам. Они хотят иногда выбраться из-под каблука колониальных властей. Свобода, вот что у нас здесь есть. Развитая технология? Забудьте. Что касается современной медицины – то же самое. Тут очень многого не хватает, но если вы не возражаете против более скромной жизни – лабиринт широко открыт для всех. Мы молоды и растем. Множество возможностей себя проявить.
Он откинулся назад и скрестил ноги.
– Вы правы насчет того, что вам в конце концов придется что-то делать насчет денег. Тут высокие цены, поверьте мне. Вам придется всерьез подумать над тем, чтобы продать Читу, я бы даже сделал эту продажу для вас поприемлемее. Я собираюсь предложить вам незаурядную сделку. Тут будет над чем подумать. Я заплачу часть цены в наркотиках.
– Наркотиках?!
– Ну, в этих лекарствах против старения. – Он фыркнул. – Не думайте, что здесь вы получите их так же легко, как и в земном лабиринте.
– Я не могу представить себе, чтобы какие-нибудь лекарства были бы под более жестким контролем, чем антигеронические лекарства, – сказал я. – Мое последнее лечение прошло после четырехлетнего ожидания и кучи всяких разрешений. И стоило это целое состояние.
– Иногда их тут нельзя раздобыть ни за какие деньги, и можно помереть, не дождавшись своей очереди. Но у меня хорошие связи.
– И о какой сумме мы говорим? – спросил я, водя его за нос подольше.
– Я бы мог вам дать, скажем, четверть полного курса. Полную оральную серию.
В темном углу бара квартет музыкантов заиграл немного похожий на латиноамериканский мотив. Инструменты все были прекрасные, настоящие акустические: маримба, маленькие барабанчики и контрабас – кроме свинцового омниклавера. Я какое-то время просто слушал музыку, глядя в окна, которые простирались от пола до потолка, на тихую ночь, на небо и озаренное серебром луны море.
– Пол, четверть курса не окажет на меня никакого влияния, если я не смогу воспользоваться остальным.
– Это все, что я смогу сделать, Джейк. Мы все-таки обсуждаем большие деньги.
– Если ты не сможешь устроить полное лечение, забудь про деньги. Я возьму только лекарства.
– Я не могу этого сделать, Джейк. Как я говорил, мои связи неплохие, но запас лекарств невелик.
– А кто тебе их поставляет?
Он хитро улыбнулся.
– Мой поставщик, просто поставщик, друг. Он хорош. Но условия сделки только таковы. Подумай. – Он выхлебал остатки из своего стакана и вытер пасть рукой. – Давай я тебе свою карточку оставлю.
Он дал мне свою карточку, на которой значилось: «ПОЛ ХОГАН АССОШИЭЙТЕД. Специалист по трудоустройству». Там был еще и адрес в Морском Доме. Я покончил со своим пивом, извинился и убрался восвояси.